Фильм «Голос луны» гениального кинорежиссёра — впервые на российском экране
Луна — символ любви, таинственности и недоступной красоты — испокон веков была в центре внимания людей. В ней усматривали родину духов и божеств, олицетворяемых в древние времена с внутренним голосом человека. В греческой мифологии лунными божествами были Селена и Артемида, в римской — Луна и Диана. Имя Луны дали единственному спутнику Земли. Луна вдохновляла поэтов, художников и музыкантов всех времён, «луноликими» называли они своих Дульсиней, а первое поэтическое посвящение Луне приписывают древнегреческому певцу Орфею.
Планета с океаном Бурь, множеством заливов и морей неистово влекла учёных и путешественников, была одной из главных тем для писателей на протяжении всего XX века. И если в дореволюционной русской литературе под музыку «Лунной сонаты» спутник Земли легко было представить небесным телом, «покрытым голубоватой травой и белыми цветами», то в прошлом веке она возникала то в лунной походке Майкла Джексона, то в альбоме Фрэнка Синатры, то в композиции Pink Floyd, то почти в семи десятках мировых кинематографических опытов. «Луна-пьяна», «Луна, Луна…», «Голубая луна» — и в России о Луне много думали и пели. В конце концов, наша Марина Цветаева написала — «Луну заманим с неба\ В ладонь — коли мила!» А это и есть тема последнего феллиниевского фильма.
Снят он в 1990 году, за три года до кончины мастера, и называется «Голос луны». Премьера в Москве состоялась в кинотеатре «Октябрь» в день рождения мастера — 21 января. Ему исполнился 101 год. Сейчас фильм идёт во многих кинотеатрах столицы. Его активно смотрят, обсуждают, в интернете снабдили объявлением — «Кино не для всех», а, на самом деле, надо было бы написать: «Смотреть только тем, кто любит Феллини». Это лунное волхвование пройдёт мимо тех, кто режиссёра не любит.
В Италии «Голос луны» стал лидером коммерческого проката, по шести номинациям был выдвинут на Премию «Давид ди Донателло», получили её Паоло Вилладжо (лучший актёр), Нино Баральи (лучший монтаж), Данте Ферретти (лучшая работа художника).
В основе кинокартины — роман «Поэма о лунатиках» Эрманно Каваззони. Лунатиков, собственно, двое — Иво Сальвини (Роберто Бениньи), который только что вышел из клиники, и любит гулять по ночам, и его старший товарищ Гонелла (Паоло Вилладжо), не меньший чудак, воображающий себя префектом, которому повсюду мерещатся заговоры. Во время своих похождений Иво осваивает пространство города, жители которого, как выясняется, одержимы тем, чтобы заманить с неба Луну и расспросить её хорошенько, почему столько безобразий творится на земле, куда катится мир, и куда смотрит Луна, великое светило, взирающее на землю тысячи лет и всё знающее о проделках людей. Над сценарием, кроме Каваззони и Феллини, работал и постоянный соавтор режиссёра Туллио Пинелли. Музыку написал обладатель премии «Оскар» за участие в картине «Жизнь прекрасна» — Никола Пьовани. Помимо Бениньи и Вилладжо в фильме снимались Надия Оттавиани, Анджело Орландо и другие.
У Феллини, обладателя пяти премий «Оскар» и «Золотой пальмовой ветви» Каннского кинофестиваля, своя история взаимоотношений с российским зрителем. Его знаменитая картина «Восемь с половиной» (1963), вышедшая вслед за «вершиной творчества» «Сладкой жизнью» (1960), получила Главный приз на Московском международном кинофестивале, и именно из Москвы начала своё триумфальное шествие по миру. А в 1987 году Главный приз ММКФ получил ещё один фильм Феллини — «Интервью».
Известно, что в конце 80-х прошлого века Феллини обмолвился Сергею Бондарчуку, что его зрители «умерли». Они ехали на машине по Риму, и маэстро вдруг предложил гостю на минутку зайти в кинотеатр, где шёл один из его последних фильмов. Зашли. В зале было пусто. «А где же зрители?» — спросил Бондарчук. «Мои зрители умерли», — ответил Феллини.
Он и сам после этого прожил недолго. Найти деньги на съёмки было невозможно, масс-медиа убивали кинематограф. И он первым показал этого монстра — ТВ — в фильме «Джинджер и Фред» (1985). Телевидение не претендовало на то, чтобы быть искусством, оно активно участвовало в «игре на понижение» в восприятии культуры, меняло зрителя, и корень зла был в этом. Каков сегодняшний телезритель, мы хорошо знаем, и это он приходит в кинотеатры смотреть «Голос луны».
Фильм начинается с того, что герою Бениньи слышатся голоса из колодцев, которые куда-то его зовут, и это туманное пространство на окраине города, среди яркой зелени, сразу настраивает вас на чудеса. Герои Феллини всегда мечтают об одном — чтобы все люди были счастливы. Об этом мечтает и Иво, страстно желая найти путь в тот волшебный мир, в котором наконец всё прояснится, и даже музыка будет звучать умиротворяюще, а не двигать своими созвучиями мебель, как в доме смотрителя кладбища.
Путь этот, конечно, лежит через воспоминания — о грозе в детстве, о молодой бабушке, которая обогрела его тогда тёплой пижамкой, молоком и разговорами о Пиноккио, а он рассказал ей о том, о чём можно было поведать только ей. Тут-то и начинают звучать вопросы, пока совсем невинные, — куда девается огонь, когда гаснет, или музыка, когда смолкает, куда улетают мысли, которые затухают, как искры?..
Ответа на них нет, но главный эффект этого фильма в том, что сквозь все события, что случаются с его лунатиками, а они общаются с десятками людей в разное время суток, вы явственно ощущаете, что с вами говорит сам маэстро, это же его фразы звучат!
«Как мне нравится вспоминать, больше, чем жить!» — говорит Гонелла, которого можно считать альтер-эго режиссёра в этой картине. «Именно любопытство заставляет меня просыпаться по утрам…» «Ад похож на трубу: иногда она такая узкая, что приходится ползти по ней, как змее», — произносит один из трёх братьев Мичелуцци, закопёрщиков поимки Луны, работающих на огромном экскаваторе, по совместительству смотрителей «ада», на который порой похожа наша жизнь.
«Надо мне спуститься посмотреть, у меня получится», — тут же реагирует Иво Сальвини. Впрочем, ему и на солнечной площади впечатлений хватает.
«Смотрите, сколько серебряных тарелок слетает с колокола, это Луна бросает в меня, видите?!», — отбирает он фотоаппарат у японской туристки, чтобы сделать кадр. — «И когда только изобретут фотоаппараты, которыми можно будет снимать то, что не видят другие?..»
А на пути у лунатиков — Праздник клецок, на котором Сальвини, вновь издалека, видит свою неприступную Дульсинею — Альдину. Он ещё в начале фильма сравнивал её с Луной, читая стихи Джакомо Леопарди.
«Что делаешь на небе ты, Луна?
Безмолвная, ответь.
Восходишь вечером, бредёшь
Одна, Пустыни созерцая, — и
Заходишь…»
Звучит завораживающая музыка, которую можно услышать только в фильмах Феллини. Площадь танцует. Альдина не одна, и кавалеру её по первое число достаётся от мечтателя. А бедному Иво останется серебряная туфелька, которой ещё при первой встрече запустила в него возлюбленная. И какие же волшебные качества приобретёт башмачок на другом празднике. Туфелька подойдёт всем женщинам, которым наш лунатик будет её примерять. Разгадана тайна женственности. Улыбка Феллини очаровательна. Будут и другие на эту тему. Нестор, Мариза — несравненные персонажи Феллини.
Дискотеку, на которую попадают герои можно считать кульминацией. Молодёжь упоённо танцует под звуки композиции Майкла Джексона. Гонелла, изнемогая от этих звуков, произносит монолог, называя молодых людей «разрушителями музыки», а их музыку — «фанфарами смерти», «кругами ада», «центром Африки».
«Вы когда-нибудь скрипку слышали?! — вопрошает он. — Нет, иначе вы молчали бы…Да знаете ли вы, что танец — это вышивка, полёт гармонии музыки и слова, объяснение в любви, гимн жизни!»
И в подтверждение своих слов Гонелла приглашает на танец оказавшуюся рядом с ним его «герцогиню Альбу», и в образовавшемся кругу они танцуют вальс Штрауса. Смачно жуя жвачку, молодые люди внимают танцу, но, едва он заканчивается, круг смыкается, и Майкл Джексон вновь царствует.
«Синьор Феллини, это не остановить!», — говорит себе маэстро последней сценой.
Ночной эфир на площади городка. На двух огромных экранах в присутствии правительства, местных властей, духовенства, ведущий вещает о том, что Луну-таки заманили с неба, запуталась в ветвях деревьев, и призывает спрашивать о сокровенном. Всем же хочется упорядочить и гармонизировать жизнь. Но происходит недоразумение, и Луна возвращается на своё место. И оказывается, что никто из высоких чинов ни о чём спрашивать у светила и не хотел. Мол, ничто не ново под Луной, всё известно. И хотя кругом шелестят наивные вопросы — кто виноват, что делать, зачем мы родились на свет, и почему брошены на произвол судьбы, всё затихает, площадь погружается во тьму, а Луна в последнем кадре с экрана объявляет рекламную паузу…
Иво Сальвини шепчет во тьме: «Если б мы больше молчали, возможно, что-то бы поняли…». Может, это и есть ответ, земляне?..
