На 38-м кинофестивале в Майами, который проходит с 5 по 14 марта, Россию представляет драма Анастасии Пальчиковой «Маша»
Особенность данного культурного события в том, что он делает акцент на картинах из испано- и португалоязычных государств Европы и Латинской Америки, но фильм «Маша» Анастасии Пальчиковой, приехавшей в Москву из Саратова, посвящён сугубо нашей, российской теме — «лихим 90-м». На то, как жилось людям в то непростое время, зрители посмотрят глазами 13-летней девочки, выросшей в мире брутальных парней из боксёрской секции её дяди, очень «коротко» решавших все проблемы. Она поёт им хиты Эдит Пиаф и The Chordettes, мечтая стать певицей, и пока не знает, как противостоять времени, которое сломало судьбы многих людей.
Выпускница сценарного факультета ВГИКа Анастасия Пальчикова известна как сценарист десятка фильмов, среди которых сериалы «Сделка» Екатерины Двигубской, «Так бывает» Анны Фенченко, «Квартет» Анны Меликян, драм «Её звали Муму» Владимира Мирзоева и «Большой» Валерия Тодоровского («Золотой орёл» за лучший сценарий). В 2020 году дебютировала как режиссёр полнометражного фильма «Маша» и получила приз за дебют на 31-м «Кинотавре». На фестивале в Майями фильм также примет участие в борьбе за лучший дебют. Премия Джордана Рестлера составляет $10.000
В дни фестиваля Анастасия Пальчикова ответила на вопросы портала «ГлагоL».
Как вы считаете, почему возникают эти волны «воспоминаний» про 90-е, назовём хотя бы картины «Бык» и «Хрусталь»?
Очевидно, что это одно из самых интересных времён в нашей стране, тяжёлых, важных и переломных. Страна поменялась, и, понятно, что первые фильмы о 90-х, снятые по свежим следам, — это одно, а спустя время моё поколение говорит о 90-х совсем по-другому, с другого расстояния. Я уверена, что сейчас будет волна нового интереса, новых обсуждений, мне кажется, толком про 90-е мы ещё и не говорили. Я жду этих фильмов, буду им очень рада. По-моему, дискуссия об этом времени и его осмысление, в том числе в кинокартинах, — это то, что нам необходимо.
Что стало импульсом для вас?
Моё детство. Я выросла в это время, мне тогда было 13, как и героине фильма. И это странный возраст для 90-х. Когда тебе 5 или 7 лет, ты ещё мало что понимаешь, ты совсем ребёнок. Когда 17 — ты уже полноценный член общества, и вынужден играть со взрослыми по их правилам. А вот с 12 и лет до 15 — ты ещё недостаточно самостоятельный, чтобы встраиваться в жизнь, но уже активно изучаешь мир. Влюбляешься и разочаровываешься, наблюдаешь за взрослыми, подглядываешь, часто видишь то, что тебе не положено. Через такой возраст особенно интересно смотреть на то, что происходило в 90-х.
Фильм я сняла в 2019-м, а идея существовала в моей голове больше шести лет. Четыре года назад появился синопсис и была придумана вся история, с основными событиями и героиней, а потом года полтора писался сценарий.
Каких людей это время ломало и какие выживали в нём?
Хороший вопрос, потому что ломало очень разных. На моих глазах иногда с успехом выживали тихие, интеллигентные, не пристроенные люди. И наоборот, я видела, как ломались сильные, брутальные мужики, не умея справиться с происходящим. Все было непредсказуемо — как во время любых реформ. Тогда казалось, что выживают те, кто физически сильнее. Но со временем выяснилось, что те, кто сильнее — почти все погибли.
С каким временем вы могли бы сравнить 90-е?
Ни с каким. Можно в принципе сравнивать их с переломными моментами в жизни нашей страны, но зачем? 90-е годы — уникальное время. Перемены со страной, с экономикой, с людьми произошли колоссальные. Потому про это и хотят говорить режиссеры.
Что более всего вам хотелось подчеркнуть в героине? По какому принципу выбирали Анну Чиповскую, по популярности?
Выбирала сначала не Аню Чиповскую, а Полину Гухман, у меня же главная героиня тринадцатилетняя девочка, весь фильм про неё. И уже под маленькую Машу искала взрослую. Выбрала по очень простому принципу — Аня похожа на Полину, она замечательная артистка и — отлично поёт. А в Полинке меня подкупило то, что она умела смешно корчить рожи и забавно кривляться, и эта её весёлость в сочетании с наглой подростковой красотой и женственностью, которую она тогда не осознавала — это и была Маша.
Насколько органично Аня Чиповская примерила на себя образ Маши-подростка?
Когда я поняла, что Маша взрослая — это Аня, я свела их с Полиной. Они весь день гуляли вдвоём и общались. Мы с Аней заранее договорились, что она что-то переймёт от Полины, подснимет её манеры, смех, жесты. И мы потом сделали это в фильме — чтобы ощущалась преемственность героинь.
Вы автор нескольких сценариев, снимали короткометражное кино, скажите, работа над чем подвела вас ближе всего к съёмкам «Маши»?
Не было сценария, который привёл меня в режиссуру, сценарии тут ни при чем. Мне кажется, я и сценарии всегда писала, как режиссёр. Я же случайно попала в кино, единственное, что умела делать, это писать, поэтому и пошла на сценарный. Только в процессе учёбы узнала про режиссуру. На пятом курсе ВГИКа сама сняла короткометражку. Так всё и началось.
А как себя чувствует на данном этапе российская сценарная школа?
Да отлично она себя чувствует. Все вечно жалуются, что мало хороших сценаристов — и это правда. После того, как я сняла «Машу», мне стали предлагать снимать фильмы и сериалы по чужим историям. За последние полгода я прочла много сценариев, и понимаю этот плач по сценаристам. Но дело в том, что человеческая мысль вообще редкая история, а хорошая сценарная мысль — тем более. Придумать и написать классную историю непросто. Но я верю, что у нас будет, как в Америке: каждый второй официант будет писать сценарий, и каждый четвёртый — будет писать прилично.
Если все же сравнить с Голливудом?
А что сравнивать, там огромная система, которая работает многие годы. Дело именно в этом — в системе. Наш кинематограф пока что держится на отдельных талантливых людях — режиссёрах, сценаристах, продюсерах. Единичные случаи — это не система. Но я вижу, что в последнее время у нас это колесо начинает вертеться, система — потихоньку выстраиваться. Когда она появится — всего хорошего будет больше, в том числе — сценаристов.
А тем временем, как делите себя между сценаристикой, режиссурой и музыкой, вы же восемь лет были солисткой группы «Сухие», писали тексты песен и музыку, записывали альбом в Лондоне?
Музыкой сейчас почти не занимаюсь. Когда записывала альбом в Лондоне, у меня запустилась «Маша» — и я вернулась в Москву, ушла снимать кино. Между сценаристикой и режиссурой вообще нет выбора: если всё сложится, конечно, буду снимать кино. Сейчас пока отдаю сценарные долги людям, которым обещала что-то ещё до «Маши».
С
кажите, в фильме «Большой» Алису Фрейндлих просто пригласили на роль педагога-репетитора или вы писали для неё специально?
Нет, изначально сценарий ни под кого не писался. В какой-то момент Валере Тодоровскому стало понятно, что это Алиса Фрейндлих. И, по-моему, это было блестящее решение. Она великая артистка.
Имелся ли прототип у главной героини в «Большом»?
Нет, это собирательный образ. Когда-то я занималась балетом, так что у меня в голове что-то застряло. У нас были консультанты по балету — они тоже многое рассказали. Так и собралась Юлька.
Какой была атмосфера осенью на «Кинотавре», где вы стали лауреатом?
Буквально за пару недель до «Кинотавра» я закончила фильм. И это был первый фестиваль, куда я поехала. Кроме того, в условиях пандемии куча фестивалей отменилась. А те, которые не отменились, проводятся в гибридном формате — как фестиваль в Майами. Это означает, что ты никуда не летишь, даёшь интервью по Zoom и совершенно дистанцирован от всего, что происходит с твоим фильмом. Ты не видишь ни зрителей, ни коллег, которые могли бы приехать на фестиваль. Так что «Кинотавр» для меня пока единственный фестиваль офлайн. Ну и кроме того — я впервые там посмотрела свой фильм в зрительном зале. Такое вообще не забудешь.
