Народный артист России Вадим Абдрашитов отметил 75-летие.
Дебютировав сатирической комедией «Остановите Потапова!», Вадим Абдрашитов снял 11 остросоциальных картин по сценариям Александра Миндадзе. Большинство из них отмечены госнаградами, а также призами отечественных и зарубежных фестивалей, в частности, в Венеции («Плюмбум, или Опасная игра»), в Берлине («Слуга» и «Пьеса для пассажира»), в Сан-Ремо («Охота на лис»), в Авеллино («Парад планет»). На творческой встрече с журналистами режиссёр рассказал о ВГИКе, где руководит мастерской на кафедре режиссуры игрового фильма, а также о подготовке к съёмкам нового фильма.
«Хотите я расскажу вам о «новом» ВГИКе?» — заинтриговал слушателей Вадим Юсупович и поведал о том, сколь неоднозначная ситуация сложилась в творческих вузах, где студенты обучаются смыслообразующим специальностям — драматургии, режиссуре, литературе, композиторству, дирижированию. Строго говоря, научить писательству и режиссуре невозможно, эти профессии следует постигать под руководством мастеров, отталкиваясь от собственных ошибок. Иначе не овладеть способами формулирования посланий будущим читателям и зрителям. Абдрашитов рассказал, что в 1970 году, когда он, 25-летний начальник цеха Московского завода электровакуумных приборов, поступил в мастерскую Михаила Ромма, на творческие специальности, следуя букве закона, набирали именно таких людей.
Отработав три года по первой специальности и обнаружив в себе задатки творческого человека, вчерашний инженер, врач, учитель имели право на получение второго бесплатного образования. Возраст значения не имел, так что в мастерской, куда приняли Абдрашитова, были люди гораздо старше его: писатель из Эстонии, актёр из Молдавии, вышедший на пенсию лётчик-испытатель реактивных самолётов, мастер спорта по боксу. Вчерашних школьников было двое — сын Марлена Хуциева Игорь и брат Кати Васильевой Антон.
«Сейчас ВГИК невероятно помолодел, — сказал Абдрашитов, — в Литинститут, РАТИ и во ВГИК приходят вчерашние школьники. Тот закон не работает, за второе образование платят немалые деньги, которых у 20-22-летних соискателей, как правило, нет, и огромный пласт талантливых людей отсекается. Все это ведёт к насильственной инфантилизации, которая оборачивается потерей содержательности литературных произведений, театральных спектаклей и фильмов. Видим это на учебных экранах во ВГИКе, а потом и в кинотеатрах, что, прямо скажем, ведёт к дебилизации зрителей и представляет опасность для духовного здоровья нации. Ну, в самом деле, что могут сказать зрителям восторженные, юные люди, у которых нет жизненного опыта? Поведать о первых чувствах, дружбе-предательстве-одиночестве? О первом опыте социализации? Посмотрите тройку более-менее приличных современных картин, и вы со мной согласитесь.
То же самое в театре, литературе, журналистике. До середины 80-х мы были избалованы хорошими фильмами, месяца не проходило, чтобы в Доме кино не появился выдающийся фильм, то Илья Авербах с «Чужими письмами», то Лариса Шепитько с «Крыльями», сейчас редко такое случается. Ведущие мастера, связанные с педагогикой, вот уже на протяжении 17 лет пишут коллективные письма в правительство, администрацию президента, в Минобразования и Минкульт — с просьбой чуть изменить законодательство: сделать бесплатным получение второго образования по творческим специальностям. Правота нашей просьбы очевидна, неслучайно нас поддержал Минфин».
Вадим Абдрашитов сообщил, что на праздновании 100-летия ВГИКа преподаватели обратились со своей проблемой к президенту Путину, её зафиксировали в «Перечне поручений ведомствам», осталось преодолеть сопротивление ряда чиновников, предлагающих в качестве альтернативы выдачу грантов.
«Один грант на мастерскую из 20 человек — не решение проблемы, — сказал Абдрашитов. — Назовите любое громкое имя в режиссуре, — и вы увидите, что человек пришёл на съёмочную площадку с минимальным жизненным опытом, Глеб Панфилов — инженер-технолог, химик, профессионально занимался комсомольской работой, Элем Климов — инженер-авиастроитель, у Отара Иоселиани — высшее математическое образование. Не говорю уж о «мужичке», прилетевшем с Алтая, — государство предоставило Шукшину возможность поступить во ВГИК, и в итоге мы получили выдающегося русского писателя».
Режиссёру задали много вопросов, и он был откровенен.
О советском кино
«Как известно, кинематограф состоит из кинопроизводства, продукты которого должен купить зритель, и киноискусства, должного постоянно развиваться. Поразительно, но во времена большевиков это удавалось: был Гайдай, который кормил весь кинематограф, существовали официозные эпопеи Озерова, но снимали своё кино Тарковский, Шепитько и Авербах. Не понравился Андрею Арсеньевичу первый вариант съёмок, решил переснять, и — государство обеспечило.
Так появился «Сталкер»: кому скажи, не поверят. Считаю, обязанность Минкульта — в первую очередь, поддерживать кинокультуру, не министерством же производства или кинопроката названо, другое дело, что заниматься кино должно бы отдельное ведомство, как это было раньше. Во всяком случае, когда кино ушло из-под крыла Фурцевой, оно ожило, и кинематограф конца 50-х-60 годов — наглядный пример значимости роли государства в отечественной культуре. Проявили политическую волю, период малокартинья закончился, и мы сразу получили весь советский неореализм, начиная с картины «Летят журавли».
Все наши фильмы с Александром Миндадзе имеют сложную биографию, но сняты с поддержкой государства. В советские времена единицей измерения был не продюсер, а режиссёр, смотрели именно на него, желая знать, чего ждать от фильма. Продюсерское кино сильно отличается от режиссерского».
О телесериалах
«За последние 15-20 лет по ТВ показали много интересного, причём, американцы стали вкладывать в телесериалы деньги, сопоставимые с теми, что в кино. На отдельную серию, как на полнометражный фильм, это сразу видно — по качеству игры актёров, по костюмам, по художественному оформлению. Можно сказать, появился новый вид искусства. И в России появляются достойные сериалы — замечательны достижения у Сергея Урсуляка, нравится мне комедия Пети Буслова «Домашний арест». Легко и свободно говорит о сегодняшнем дне».
О личных проектах
«В моих планах вот уже более десяти лет актуален дорогостоящий проект о самых простых вещах, так сказать, о константах жизни. Скажем, нормальной температурой человеческого тела во все времена, и десять, и сто, и тысячу лет назад, считалась 36.6 градуса, и состав крови был одинаков, а, значит, и основные инстинкты жизни совпадали. Роли во многих временах, причём речь идёт об одном и том же, точнее, всегда о самом главном, играет одна актриса. И поскольку множество исторических времён должны сменяться в одном кадре, процесс съёмок — за счёт инженерного обеспечения — оказался весьма дорог.
Поскольку финансовая наполняемость замысла пока под вопросом, я перешёл на финансовую узкоколейку. Это не менее интересный проект, в центре которого музейный работник, человек-стоик. Вокруг него бушует то, что можно назвать современностью, а он пытается сохранить историю, материализованную в его музее. Картина задумана по мотивам произведения современного писателя, осталось достать деньги и заинтересовать будущих прокатчиков.
Как худрук студии «Арк-фильм», наследницы объединения, созданного в своё время на «Мосфильме» Михаилом Роммом и Юлием Разманом, занимаюсь продюсерской деятельностью. Помогаю найтись сценаристам и режиссёрам. Недавний успешный результат — приключенческий боевик Кирилла Белевича «Семь пар нечистых», получивший немало наград».
О новом министре культуры
«Ольге Любимовой рано давать оценки, во всяком случае, опыт у неё большой, она знает, что такое ТВ и театр, в какой-то степени, кино, что будет дальше, трудно сказать. Знаю одно — косметическим ремонтом ничего не поправить, нужны радикальные меры: решение вопросов — кто авторы, о чем снимают кино, что показывают зрителю. То есть, речь должна идти о подготовке кадров, и о том самом жизненном опыте, благодаря которому можно сохранить киноискусство. Знали бы вы, как чиновники топтали фильм Тарковского «Зеркало», ничего антисоветского в нем не было, но необычность подачи испугала их. А Тарковский выступил как новатор, развивая кинопоэтику и киноязык — киноискусство в целом».
Об Оскаре
«Меня не очень волнует, кто возьмёт Оскар на 92-й церемонии, в связи все с той же проблемой содержательности в кинематографе. Появление итальянского неореализма в своё время изменило всю мировую культуру, сейчас такой мощной художественной идеи не существует. Вот «Титаник» набрал девять Оскаров, а за четверть века до этого премию получали картины типа «Кабаре» Фосси и «Последнего наряда» Эшби, фильмы совсем другой категории. То же самое с Каннским фестивалем, посмотришь картину, получившую Золотую пальмовую ветвь, и недоумеваешь — за что. Девальвация во всем. Сложные процессы происходят, но не думаю, что дойдёт до полного опупения, наверняка начнётся процесс оздоровления. Россия переживает все то же самое, что и во всем мире, и, может, сейчас где-то в глухой деревне сидит мальчик и пишет свой первый рассказ, с которого начнётся как писатель».
Как Абдрашитова увольняли с «Мосфильма»
«Было дело, увольняли — аж на три дня — из-за «Охоты на лис». Сказал, что не буду калечить картину. Тут же издали приказ, забрали пропуск, велели уходить. Через три дня звонок из приёмной гендиректора Николая Сизова (человек из гвардии настоящих людей): «Приходи». Захожу, и — чувствую, что будут восстанавливать, но первое, что слышу, вопрос — «Ты зарубежным корреспондентам ещё ничего не говорил?..» Ну как я мог, такие инциденты не воспринимал как аномалию: деньги давало государство, ты делал картину, и, если при сдаче что-то не нравилось, естественно, возникал разговор… Сохранены были все мои картины, но один шрам на «Охоте» остался».
Нина Катаева
