Почему в Киргизии так часто происходят революции? Как достичь мира в Нагорном Карабахе? Почему этнополитических конфликтов не было на карте СССР? Об этом и многом другом журналист редакции ГлагоL поговорил со старшим научным сотрудником Центра постсоветских исследований ИМЭМО РАН, политологом Станиславом Притчиным.
Станислав Александрович, сложно вспомнить период в истории постсоветского пространства, чтобы так, в одночасье разгорелось сразу несколько бывших до этого в «замороженном» состоянии этнополитических конфликтов. Разве что в преддверии и после развала СССР. Но почему именно сейчас? Киргизия, Армения, Азербайджан. Да и в Белоруссии сложнейший кризис. Видите ли Вы в происходящем какую-то причинно-следственную связь?
На самом деле нет никакой взаимосвязи между кризисными точками, которые сейчас происходят на постсоветском пространстве. Если анализировать в отдельности каждое из произошедших событий, то они все обусловлены абсолютно разными факторами, которые продиктованы, в первую очередь, особенностями развития, политической ситуацией в самих странах и в конфликтных зонах. Поэтому, то, что всё это происходит в один и тот же промежуток времени — ни что иное, как стечение обстоятельств. Високосный год вместе с пандемией, которая обострила социальные противоречия во всех странах. Повторюсь, единого источника кризиса здесь нет — это важный момент, который нужно учитывать.
А если говорить о том, почему постсоветское пространство настолько нестабильное. В следующем году исполняется тридцать лет с момента, когда страны постсоветского пространства получили свою независимость. Это означает, что они ещё находятся в первичном, транзитном периоде своего развития, когда только вырабатываются те модели политических систем, которые в дальнейшем при учёте этнических, ментальных, религиозных особенностей, позволят создать более или менее устойчивые политические системы. Здесь понятно, что на первом этапе относительной стабильности стран способствовало то, что существовали те политические институты, которые достались в наследство от Советского Союза. Это системы партийная, номенклатурная, образовательная, экономический потенциал, но в последствие данные факторы перестали играть стабилизирующий характер и мы видим целый комплекс кризисов и конфликтов.
Киргизию «колбасит» уже не первый год. За последние 15 лет это уже третья революция в стране. И каждый раз с захватом административных зданий, изгнанием политической верхушки и пр. Вообще, для среднеазиатских республик, на мой взгляд, такая оппозиционность не присуща. Живут себе и живут, хоть и живут плохо. В чем пример и отличие Киргизии от того же Таджикистана? Почему киргизы проявляют такое стремление к сменяемости власти, нежели другие азиатские народы? Или я слишком романтизирую обычные разборки политических элит?
С Киргизией ситуация уникальная, потому что по всем параметрам это особая страна в Центральной Азии, которая отличается от всех своих соседей и во многом даёт пример того, как не нужно развиваться в ходе политической трансформации. Но во многом это обусловлено и особенностями киргизского общества. Киргизия — это горная республика, где население проживает, в основном, в ущельях и долинах. Соответственно, общество формируется небольшими, численно ограниченными кланами, семьями, родами, которые в конечном итоге создают общую мозаику социума в глобальном плане. И вот таким образом строится общество и примерно таким же образом их политическая система.
В условиях «мозаичной формы» и «мозаичной социально-политической системы», соответственно, запрос на политическую систему и государственный строй у киргизского общества особый, когда на управление государством претендуют все имеющиеся кланы и группировки. Поэтому нужно создавать ту систему, которая будет учитывать интересы всех групп. Она должна быть гибкой, сбалансированной и вовлекать всех игроков насколько это возможно. И создать такую систему, чтобы она была устойчивой, очень сложно.
Каждый раз, когда происходил кризис в Киргизии. В 2005, в 2010, сейчас, происходило нарушение баланса, расклада политических сил в республике. Сначала семья «северных» Акаевых постаралась монополизировать все инструменты власти у себя в руках, затем Бакиев с южным кланом, со всей своей большой семьёй также попытался захватить контроль над всем, сейчас Жээнбеков также со своим южным кланом старался монополизировать всю политическую систему — и управленческую и ресурсную, что привело к отторжению и неприятию со стороны других кланов.
В условиях, когда каждый новый переворот, каждый новый слом серьёзным образом приводил к коррозии, дефрагментации, ослаблению государственных институтов, государственности как таковой, мы видим, что с каждым разом очередной переворот происходит всё проще и проще. И то, что произошло — это прямое следствие того, что Жеенбеков сделал с Атамбаевым, а ведь благодаря Атамбаеву он и стал президентом. Но Атамбаев, в отличие от первого, всегда был очень гибким политиком, который пытался вовлекать разные кланы для того, чтобы не нарушать региональный баланс. Несмотря на то, что он был из северного клана, он достаточно открыто выстраивал альянсы, вовлекал и южан и северян на разных этапах для того, чтобы своевременно отвечать на запросы киргизского общества, удовлетворять запросы политических элит, получения ими доступа к ресурсам. В этом плане Атамбаев проводил довольно гибкую политику.
Жээнбеков в отличие от него, не был настолько гибок, соответственно, у него не было ни серьёзной легитимности, ни поддержки, ни в какой из политических элит и недовольство итогами выборов усиливает этот эффект. Да и не пользовался он особой популярностью вообще среди киргизского общества.
А вот Нагорный Карабах, кажется, требует уже конкретного вмешательства извне и решения раз и навсегда вопроса об автономии или вхождении в состав Армении или Азербайджана или ещё как-нибудь, лишь бы прекратилось кровопролитие. На ваш взгляд, Нагорный Карабах — он чей? Армении, Азербайджана или России?
Не совсем с вами соглашусь, что есть какие-то серьёзные факторы влияния извне. Ситуация в Нагорном Карабахе определяется логикой развития политических процессов в Армении и Азербайджане — динамики и баланса между ними. Нынешнее противостояние — это прямой ответ на то, что происходило в июле, когда Армения попыталась за счёт локального конфликта на армяно-азербайджанской границе вовлечь Азербайджан к противостоянию, чтобы таким образом обратиться к ОДКБ и немного «перезагрузить» внутреннюю политическую ситуацию у себя в стране.
Здесь мы видим ответ Азербайджана, помноженный на серьёзный экономический и демографический дисбаланс, потому что на протяжении многих лет лет с 94 года не удаётся разрешить спорный вопрос, когда по итогам войны Азербайджан потерял не только Карабах, но и контроль над семью азербайджанскими районами, которые окружают его. И через переговоры пытались эту ситуацию разрешить.
Экономически эти страны достаточно сильно изменились. Азербайджан стал серьёзным поставщиком энергоресурсов в Европу, реализовал несколько крупных энергетических, инфраструктурных проектов, вырос в демографическом плане очень сильно — до 10 миллионов жителей. Армения в этом плане деградировала, оставаясь в стороне от глобальных экономических проектов и практически в блокаде у двух соседей — Азербайджана и Турции. И в таких условиях в Азербайджане, конечно же, росло понимание того, что если не удаётся решить вопрос мирным путём, через переговоры, то можно использовать тот дисбаланс экономический, военный (к примеру, в течение нескольких лет военный бюджет Азербайджана превышал общий государственный бюджет Армении), создавая серьёзный дисбаланс в отношениях между двумя этими странами, что, в конечном итоге, с отсутствием динамики переговорного процесса, привело к тому, что в Баку все больше склонялись к использованию военных механизмов для решения карабахского вопроса в условиях стагнации и неготовности Армении искать компромиссные варианты за столом переговоров.
Понимаю, что предыдущий вопрос не совсем корректен, но я его задал лишь потому, чтобы услышать от вас тот самый «рецепт» благополучия и мира в регионе. В составе какого государства этого можно было бы достичь? Или у вас нет прогнозов относительно того, как достичь этого благополучия и мира?
Вопрос, действительно, некорректный. Никто на него вам ни даст ответа. Сейчас Нагорный Карабах контролирует Армения, и значит Армения фактически владеет Карабахом. Но есть идеальная картина мира, мирного сосуществования народов. Она была сформирована на «Мадридских принципах» в 2006–2007 годах. Возможность решения конфликта, предполагалось, что Армения возвращает семь регионов Азербайджану, происходит полная демилитаризация в зоне конфликта, создаётся транспортный канал для связи Карабаха с Арменией, и при этом осуществляется возвращение всех перемещённых во время армяно-азербайджанских войн лиц к местам своего проживания с обеспечением безопасности, а статус Карабаха откладывается на неопределённый срок, на момент, когда восстановится нормальная жизнь, вернутся беженцы. Тогда будет проведён референдум, который и решит каков будет статус Карабаха. Это может быть какой-то компромиссный вариант, например, конфедерация с особым статусом в составе Азербайджана или автономия. Понятно, что это очень радикальный вариант, который предполагает серьёзные компромиссы с обеих сторон. Не все к ним готовы и поэтому в конечном итоге этот сценарий не был реализован.
Чего, в конечном итоге, хочет Турция и почему она в последнее время так активизировалась? Имперские амбиции?
Турция действует в рамках своей глобальной стратегии по наращиванию влияния в регионе Ближнего Востока, Среднего Востока, на Севере Африки и сейчас вот на Кавказе. Серьёзных механизмов усиления влияния у Турции на Кавказе нет. Есть связка с Азербайджаном, есть определённое влияние в Грузии, на Армению влияния нет и не может быть в условиях такой серьёзной конфронтации, но у Турции с одной стороны задача «похайпить», показать, что у неё есть интересы и на Южном Кавказе и что есть определённые механизмы по дестабилизации ситуации, но на самом деле, как я уже отметил, основная логика конфликта — внутрирегиональная.
Вопрос из серии «если бы». Если бы не развалился СССР, эти конфликты были бы возможными?
Ну, если посмотреть со стороны, то, действительно, все конфликты на постоветском пространстве происходят потому что исчез единый центр силы со всем мощным политическим, военным, силовым, идеологическим аппаратом, который устранял все сложности и противоречия между разными этническими, экономическими и политическими группами. Модель Карабаха в этом плане очень показательна. Карабах был частью Азербайджанской ССР с определённой автономией. Да, там большая часть населения были армяне, и как раз после распада Союза Карабах со всеми армянами остаётся в составе Азербайджана, что и послужило тем спусковым крючком, который привёл к началу конфликта. Сначала было принято постановление о переходе Карабаха к Армении, и, собственно, вокруг этого решения и началась война. Поэтому здесь отсутствие СССР, как единого целого, конечно же, во многом повлияло на появление огромного числа очагов кровопролития, которые продолжают будоражить постсоветское пространство — это и Приднестровье, и Карабах, и множество других.
фото на обложке: facebook.com/stas.pritchin
