Молодой писатель Рагим Джафаров о литературе, конфликте с католиками и стереотипах. 

— Рагим, я как пиарщик, честно говоря, обрадовался тому, что католики подали на тебя в суд. Во-первых, я понимаю, что это только пойдёт тебе на пользу. Но в данном, конкретном, случае у меня опять же как у пиарщика,  возникает вопрос. Когда ты писал «Марка и Эзру», у тебя возникали мысли, что книга может стать такой скандальной?

— Скажем так, если бог существует, то, видимо, он решил попиарить мою книгу руками католика подавшего на меня в суд. Я отдавал себе отчёт, что кого-то могут смутить некоторые моменты в книге, но не до такой же степени. Более того, если читать не задницей, то довольно легко понять, что книга скорее пропагандирует христианские ценности, чем на них покушается. Одна из главных претензий католика состоит в том, что католическая церковь в моей книге якобы выставлена в негативном свете. Не думаю, что кто-то может дискредитировать церковь сильнее, чем это сделала сама церковь. Но опустим этот момент. Подброшу дров в костёр, который мне готовил католик. Когда-то церковь отделили от государства (по крайней мере в теории), возможно, пришло время отделить ее и от бога. Если бы я был Пелевиным, то написал бы книгу о том, как некий герой похищает части бога у церкви (разных конфессий) и возвращает его людям. В античном стиле. Спин-офф мифа о Прометее. Ладно, я увлекся…

— Ты очень правильно увлёкся, Рагим. Полагаю, думающая часть общества с тобой полностью будет согласна.  Вообще, странно, что вроде живём в современном обществе, а оно никак не может привыкнуть, что человек с именем Рагим Джафаров необязательно должен быть мусульманином. И вообще он не обязан быть в принципе верующим. Я так понимаю, что больше всего католиков разозлил тот факт, что именно Рагим Джафаров, а не Ваня Петров позволил себе во-первых, написать такую классную книгу на русском языке, да ещё и так вольно и образно трактовать религиозные вопросы. Тебя не раздражает ограниченность общества, которое думает категориями: «национальность», «религия» и так далее?

— Тут стоит сразу отметить, что вольной трактовки нет. Думаю, что если бы католик, подавший на меня в суд, потрудился ознакомиться с православием, то знал бы кому принадлежит фраза, проходящая через всю книгу «бог стал человеком, чтобы человек стал богом». Да, современное общество. Но стереотипы-то никуда не делись. Это немного грустно, но абсолютно нормально. Я вообще как писатель должен радоваться наличию любых стереотипов. Именно за них я дергаю своего читателя. В моих книгах всё не то, чем кажется именно благодаря стереотипам. Что до национальности… Когда у меня появилась относительная популярность я стал наблюдать поразительную картину. Русские спорили в комментариях с нерусскими на тему чей я. Русский он, говорят! Нет, он с Кавказа! Чувствовал себя каким-то Крымом, который поделить не могут. Сам я не планирую сужаться до одной национальности. 

— Несомненно ты автор талантливый. Я был в восторге от цикла твоих рассказов «Что, если?» и повести «Марк и Эзра». А зачем ты вообще решил её опубликовать? Ты мегапопулярный блогер, у тебя куча фанатов, твои тексты перепечатывают модные издания и так далее. Зачем тебе книга в текстовом формате? Что она тебе дала? Ведь гонорары нынче смешные, ты на своём блоге можешь реально больше заработать.

— Ну, не такой уж я мегапопулярный. Но это приятная лесть.  По поводу публикации… Ну, скажем так, я не предполагал, что с книгоиздательской темой все так… печально. Да и все-таки приятно знать, что ты можешь. Ты как бы настоящий писатель, раз у тебя есть книга в бумаге. По деньгам — да, забавно. Гонорар за книгу меньше чем стоит пост в моём фейсбуке.  Но я отдаю себе отчёт, что это вопрос времени. Если кто-то читает это, планируя зарабатывать на книгах, идите в электронные форматы. Это проще, как минимум. Но в целом, это мягко говоря не оптимальный план заработка. Деньги проще искать в других местах.

— Да, ты прав. Я так понимаю, что твоя работа больше связана с финансово-экономической сферой?

— Пусть будет так.

— Ну, не хочешь, не говори. Как ты вообще определишь жанр, в котором написана книга «Марк и Эзра»? И почему выбрал именно такой формат? 

— Пусть будет интеллектуальная проза. Надо иметь определённый уровень эрудиции, чтобы получить от книги максимум. Если говорить конкретно о Марке и Эзре, то формат продиктован исключительно практичностью. Когда я начинал писать эту книгу, я не знал будет ли она где-то публиковаться, да и в целом, что дальше. Поэтому выкладывал её в свой фейсбук. Специфика соцсетей понятна — кто вообще вспомнит, что было три, пять глав назад? Пришлось делать так, чтобы каждая глава была произведением в себе. Но при этом существовал сквозной сюжет.

— Вернёмся к вопросу твоего этноса. Лично меня так и подмывает узнать, кто по нации человек, который так круто пишет по-русски. Извини за бестактный вопрос.

— Не знаю. Посудите сами: дед – иранец, бабушка из Украины, другие бабушка и дедушка относительно русские. Но там что-то татарское есть и казацкое. В общем, адова смесь.

— Ничего себе. Так вот откуда талант.  Еще один бестактный вопрос:  ты уже зарабатываешь на литературе или у тебя в принципе нет такой цели?

— Зарабатываю, но явно не столько, чтобы жить на эти деньги так, как хотелось бы. Возможно я бы и не умер с голоду, если бы зарабатывал только этим, но сами понимаете… Цель есть, я как-то к ней двигаюсь, но это не быстрый процесс и откровенно говоря, это не первостепенная задача.

— Ты часто выкладываешь в фейсбуке небольшие рассказы. Как я понимаю, это отрывки из твоих будущих циклов? То есть, сначала ты их пробуешь на своей аудитории ?

В основном, нет. Это просто рассказы. Хотя Марка и Эзру я выкладывал в фейсбуке по частям. Да и Сато тоже. Это позволяет, скажем так, корректировать настроение читателя. Можно по реакции понять, можно ли ещё подержать определённую эмоцию или пора сменять эмоциональный заряд. Назовём это калибровкой. Тут важно понять, что я не смотрю, как «зайдёт», а смотрю удаётся ли мне вызвать те чувства, которые необходимы. Важно не только показать читателю историю, но и «покатать» его на ощущениях. При этом хорошо понимать как те или иные поступки воспринимаются из того или иного состояния читателя. В общем, я люблю экспериментировать с многослойностью произведения и охотно трачу на это много сил. А в качестве подопытных — читатели моего телеграма или фейсбука.

Беседовал Аурен Хабичев.

Фото: Рагим Джафаров