Русский драматург, сценарист и куратор «Гоголь-Центра» Валерий Печейкин о Путине, протестах и месте писателя в государстве.
Аурен Хабичев — Валера, никак не могу понять твоего истинного отношения к происходящему в стране. Кажется, ты троллишь всех и вся? По крайней мере, такое сложилось впечатление от твоих постов. Давай с самого начала — ты либерал или консерватор? Только не глумись надо мной.
Валерий Печейкин — Твой вопрос напоминает подростковые задачки, где предлагается выбрать между двух стульев, сидеть на которых одинаково неудобно. Беда в том, что сегодня за этими словами — либерал и консерватор — стоит почти рандомный набор слов. Например, партия Жириновского — она ведь «либерально-демократическая». Но все ведь понимают, что она к этим словам не имеет никакого отношения. Поэтому отвечу как умею и как понимаю эти слова. Эстетически я консерватор, этически — либерал. Традиция для меня, как сказал классик, это передача огня, а не сохранение пепла. Это моя эстетика. При этом я понимаю, что общественные отношения нужно обновлять. Иначе можно стать как у Пушкина няня Татьяны, которая не слыхала про любовь и не могла понять, что это там молодежь вычитала во французских романах.
А.Х — Боюсь, твоя позиция будет непонятна подавляющему большинству нашего общества. Народ не хочет думать, он хочет знать в какую категорию тебя впихнуть и каким цветом тебя окрасить. Ведь те, кто ходит сейчас на протесты, вряд ли сплошь философы и ученые. А ты, кстати, там вроде тоже бывал?
В.П — Бывал. Там очень интересно. Это такие настоящие городские праздники.
А.Х — Так ты воспринимаешь протест как праздник?
В.П — Конечно. Большинство выходит туда добровольно и «за движем», который не даст ни один фестиваль шашлыка. А вот для разгоняющих это работа, да еще и без надбавок. И без фоток. А как известно, то что не сфотографировано, того нет.
А.Х — Ну ты сейчас взял и сказал то, что другие либералы всячески опровергают. У меня сложилось ощущение, что протесты — это такой ежесубботний фотосет для студентов из разных городов. Причем фото замечательные. Какие сексуальные, молодые, несогласные лица. Но ведь это совершенно неискренне… ?
В.П — Неискренние фото? Почему? Они как раз абсолютно настоящие. Просто люди очень часто не понимают, что они могут сделать, кроме фотографии.
А.Х — Надеюсь, ничего плохого они все-таки не сделают. Недавно видел твой пост. Ты писал что-то хорошее о Путине в связи с наградой, которую тебе присудили. Такой пост точно был? Мне же не показалось?
В.П — Да, был. Только это была шутка о том, что я дозвонился до Путина на «горячей линии». У меня никогда не было государственных наград. А с Путиным я бы с удовольствием поговорил.
А.Х — О чем?
В.П — О нескольких конкретных кейсах из моей практики. О «жизни и смерти» как Пастернак со Сталиным я бы с ним говорить не хотел. Путин все об этом и так знает, я тоже, так что это пустая трата времени. А вот о решении конкретных и личных вопросов — да. Вся страна звонит Путину, чтобы сдвинуть с мертвой точки то, что должен решать дворник или участковый.
А.Х — А вообще вот этот диалог, который должен быть между властью и писателем. Такое же когда-то было в нашей истории. Сталиным с А.Толстым или Сталин с Булгаковым. Диалог, который, действительно, мог быть полезен для страны и для творческой элиты в частности. С Путиным такой диалог возможен? Ну чтобы он, диалог, был впоследствии эффективен…
В.П — Это нужно решать людям масштаба Булгакова и Толстого. Авторы моего масштаба ходят к Путину, чтобы «обкашлять вопросики» и что-то попросить. Более того, уже много лет и Путин и элиты знают, что услышат друг от друга. Но дело в том, что писатели все-таки не управляют страной как в платоновском государстве. А Путин управляет. И Путин, в целом, вообще не про творчество.
А.Х — А было бы круто, если бы государством управляли философы, как видел это Платон, ведь так? Из тебя получился бы хороший Государь. Теперь задам совсем «подростковый» вопрос. Над чем сейчас работаешь?
В.П — Над собой, в основном. Вообще мне нравится темп, в котором существует Тарантино — не случайно он дает номера своим фильмам. Мне бы тоже так хотелось. Но у меня, увы, совсем другой обмен веществ. Скорее, чеховский: ни романов, ни доносов.
А.Х — Может Чехов просто не успел их написать? Я про доносы.. Тем не менее, как бы ты ни умалял свое влияние, ты очень популярен. Про тебя часто слышно, тебя обожает фейсбук. Один только твой потешный предвыборный лозунг «Я приду — порядок наведу» чего стоит. А ведь мы живем в мире именно таких вот, извини, насытившихся рож, не чувствующих прекрасное. Не помню кто сказал. «Просто мне не нравятся их рожи». Может быть нынешняя пропасть не политическая и не идеологическая, а больше эстетическая?
В.П — Я всегда говорю, что никогда нельзя полагаться на эстетику, принимая решения. Даже в одежде. «Люди с прекрасными лицами» не должны прийти к власти из-за своих красивых лиц. Я не из партии инстаграма. Я как раз из другой — где красиво то, что разумно.
А.Х — Очень здравая позиция и мне она близка. Надеюсь, мы еще поговорим с тобой. Спасибо!
В.П — Спасибо и тебе!
