О матримониальных опытах.
Света, как уже не единожды отмечалось, замужем была трижды. Но самым ярким её матримониальным опытом был муж-кавказец, который пытался ввести в жизнь Светы огонь благочестия и свет веры. Ничего не получилось. Героиня наша совершенно не выносит никакой строгости и уж тем более дисциплины. Как это нельзя выпить? Даже стопарик? А полтишок? Даже винчика со льдом? А если перед сном? Врач говорят, что перед сном полезно.
У Светы был огромный багаж накопленных оправданий в пользу алкоголя.
— Все болезни лечатся алкоголем. Вот у меня есть подружка, у подружки есть сестра. У сестры её серьёзнейшие проблемы с сосудами. И что ты думаешь? Врач ей сказал сто грамм коньячку ежевечерно и все пройдёт, — стараясь придать голосу важные интонации, сообщала она супругу
Иногда ей это удавалось и Света вместо обещанных ста граммов выпивала целую бутылку.
— Это ж дагестанский, трехзведочный, — он совершенно не пьянит, — заплетался язык у нашей героини в то время, когда она оправдывалась перед мужем.
А муж — самый обыкновенный человек со своими принципами и понятиями. Для него пьющая женщина — горе в семье.
Но Света не была пьющей, по крайней мере она делала вид, что никаких проблем с этим у неё нет.
Периодически, когда Света терялась где-то между «полтишком» и «стопариком», перед опустошённой бутылкой её обнаруживал муж:
— Ты че целую бутылку выпила? — спрашивал он
Света делала трезвое лицо, гордо выпрямлялась, с любовью оглядывала пустую бутылку и говорила:
— Так это ж «Талочка», очень качественная водка. Ею подруга моей двоюродной сестры даже детей лечила. Им прям с помощью маленьких шприцов в детстве по 50 граммов в глоточки вливали и вон какие выросли! Здоровые бугаи.
Спорить было бесполезно и муж Светы уходил в другую комнату, чтобы подумать. А Света сидела довольная, что смогла убедить мужа в полезности водки и что он, конечно же, не заметил, что у Светы алкоголизм. И вообще как она хороша, что муж даже не поругал её за алкоголизм. Ничего он, конечно, не заметил и не думает. Ай да Света, ай да проходимка, думала она про себя. Но на самом деле, где-то на уровне нечастых откровений с собой она переживала, что вместо обещанных ста граммов выпивала семьсот.
«В каком месте я перешла барьер?» — думала Света
«Почему я не смогла сдержаться?» — переживала Света.
Но при муже она не показывала, что её беспокоит собственный алкоголизм. Никто не должен узнать, что Света переживает из-за этого, потому что кругом враги и потому что это они — люди — виноваты в том, что она любит выпить.
Первый муж виноват, второй и, наконец, третий. Он слишком на неё давит. А первый так вообще был голубой, второй — Вася. О нём потом.
Света выпивала, потому что когда им было с сестрой Леркой лет по 15, Лерка сказала при станичных девчонках, что у Светки кривые ноги. Как не пить с такой детской травмой? Хотя с годами Света начинала понимать, что ноги у неё не кривые вовсе. Ещё Света выпивала, потому что в стране, в которой она родилась и живёт, совершенно нет и никогда не было никакого порядка.
С самого первого дня всё как-то пошло наперекосяк в этой стране. Коррупция, взяточничество, ордынство и византийство, никакой демкоратии, прав и свобод. Это было невыносимо. А ещё Свету, кажется, мучила совесть. Из-за Васи. Второго мужа. Того самого Васи, который во время секса смотрел на неё влюблёнными глазами и говорил своим высоким и тонким голосом: «Ух ты». Загубила Света Ваську. Если б не она, Васька бы периодически не томился в застенках психиатрической больницы. Но о Ваське мы расскажем в следующей части. А пока Света сидела у себя в Москве, в квартире, непонятно за какие заслуги ей доставшейся и вместе с соседом Пашей выпивала. Паша — тот ещё урод. Он хочет переспать со Светой и говорит при этом, что у него с женой давно уже нет секса и что живут они совершенно как друзья. Но жена говорит иначе.
В прошлой части «Светиной меланхолии» мы рассказывали о том, как Свету впервые предали.
фото: freepik.com
