Самоизоляция — ещё один повод, чтобы заняться творчеством. В это нелёгкое, но по-своему интересное время, многие писатели и поэты берутся за новые тексты, художники пишут новые картины, а музыканты свои композиции. Редакция ГлагоL обратилась к российским писателям и поэтам с вопросом о том, чему они посвящают время в период карантина и ждёт ли их читателей что-то новое на злободневную тему.
Писатель Алиса Ганиева, для которой минувший год стал весьма плодотворным — она издала сразу две книги, ставшие бестселлерами и переведённые на многие языки мира («Её Лиличество Брик» и «Оскорблённые чувства») сообщает, что карантин не внёс в её работу существенных изменений.
— Прозу я пишу только когда не могу не писать, когда наконец ясно назрела чётко очерченная идея, — вот тогда уж идёт дым коромыслом. Сейчас же идея ещё в стадии созревания, да и сильно мешает, даже фрустрирует общая коронавирусная неопределённость и неясность ближайшего будущего — от этого сложно отвлечься — делится она с нашим корреспондентом — Тем не менее, за последние недели я успела поработать над очень любопытным сценарным проектом — в виртуальной коллаборация с молодым режиссёром-дебютантом. Для меня это совсем новый эксперимент в искусстве, новый тип миросозидания, но деталей пока раскрывать не буду — посмотрим, что из этого выйдет.
Алиса Ганиева с Борисом Акуниным. Фото: Facebook
Писатель Андрей Новиков-Ланской считает, что для творческих людей сейчас самое время погрузиться в созидание и приводит в пример поэму Александра Сергеевича Пушкина: «Пир во время чумы»
«В моей жизни карантин мало что поменял. Разве что нечастые занятия со студентами теперь в онлайне. Как сидел весь день у компьютера, что-то сочиняя, так и сижу. Другое дело, что всеобщая взвинченность и растерянность дают какую-то новую энергию. Ты чувствуешь, что вокруг происходит что-то важное, судьбоносное, и невольно хочешь этому соответствовать. Сосредоточиться, не тратить времени на ерунду. Эпидемия, как известно, — ситуация весьма творческая. Находясь на карантине Пушкин создал величайшее произведение мировой литературы, на соответствующую тему, — «Пир во время чумы». Это идеал, к которому надо стремиться самоизолированным авторам» — заключает Андрей Анатольевич.
Андрей Новиков-Ланской, Facebook
Примерно такой же точки зрения придерживается писатель и политик Алина Витухновская. Она считает, что нынешнее время для писателя крайне интересно.
«Если бы ситуация карантина не сопровождалась болезнями и смертями, я бы назвала её идеальной, ибо стало меньше бесполезной суеты. Дел при этом оказалось в избытке. Я продолжаю работу над книгами, выступаю в политических и литературных эфирах, которых стало больше. Я фиксирую изменения в массовом бессознательном, поскольку впервые мы оказались в настоящей антиутопии, стивенкинговской «Мгле». Для человека все это очень страшно, для политика ответственно, для писателя — крайне интересно. И я, пожалуй, все больше политик и больше писатель, чем просто человек.»
Алина Витухновская, Facebook
Довольно развёрнутый комментарий удалось получить от писателя, литературного и музыкального критика Дмитрия Бавильского:
«Психолог, работающий с космонавтами на долгосрочной орбите, говорит, что в карантине сейчас самое важное — уметь генерировать свой сенсорный поток, что, между прочим, увлекательно само по себе. В советском детстве нас учили, что отдых — переключение сфер деятельности, поэтому интересно чередовать чтение разных жанров, обладающих неодинаковой плотностью письма с трансляциями спектаклей, на которые когда-то не попал. И соблазнов здесь — фильмы, спектакли, трансляции, инсценировки, экранизации, сериалы — столько, что на первый план выходит проблемы выбора и отбора, но это, впрочем, как всегда теперь, в ситуации когда предложение значительно превышает спрос. И это я ещё он-лайн лекциями не пользуюсь и аудиокниг не слушаю. Человеку, выживавшему в провинции ещё до изобретения интернета, нынешние ограничения кажутся плёвыми. Достаточно вспомнить концерт «В рабочий полдень» из радиоточки, а также передачи по местному ТВ «Если прозвучит тревога» и «Подросток в трудной ситуации». С сенсорным потоком в СССР было гораздо сложнее, мягко говоря».
Кроме того, Бавильский предостерегает творческих людей от возможных психических осложнений в сложившейся ситуации:
«Мне-то кажется (возможно, и самонадеянно), что литераторам в нынешней ситуации проще, чем остальным. Дело, во-первых, в привычно уединённом способе производства, во-вторых, в том, что писательство — это, прежде всего, техники самосовершенствования и «заботы о себе», когда главное «на выходе» — не выхлоп в виде текстов, но устойчивость психики. Умный человек отличается от глупого тем, что минусы умеет превращать в плюсы: любой недостаток можно превратить в бонус и игровое преимущество. Уже больше десяти лет (с марта 2009) я делаю такой проект: фотографирую и описываю виды из окна. Говорят, чукчи знают более 300 оттенков снега, так вот и каждый день по чуть-чуть фиксирую изменения в природе и, например, наступление весны. Цвет облаков. После такого практикума даже узоры на обоях способны рассказывать истории не хуже Шахерезады.» — говорит он.
Но тем не менее, литератор сейчас погружён в работу и сообщает, что журнал «Новый мир» предложил ему написать для них дневник писателя в самоизоляции.
«Поэтому в данный момент я изобретаю коронанарратив (или же коронарратив?), сижу и радуюсь, что, как в лучшие свои годы, любимый литературный журнал занимается актуальной жизненной повесткой не только в стихах, но и в публицистике, и в прозе: первая часть моих хроник «Из-под маски» должна выйти уже в майском номере. Параллельно вычитываю очередную вёрстку своего итальянского травелога «Желание быть городом», запланированного толстенным томом «Новым литературным обозрением». До этого было несколько кругов редактур, затем корректур, пожалуй, ни одна моя книга не требовала столько невидимой миру работы. Вместе с выдающимися редакторами Галиной Ельшевской и Евгением Шкловским, шаг за шагом, мы выстраиваем наше общее здание — и нынешняя ситуация вынужденного уединения всячески способствует такой методичной, кропотливой работе. Можно назвать его «самоизоляцией», можно «карантином», а вот Марк Аврелий называл подобные периоды своей жизни «внутренним анахоресисом». Чувствуете разницу?»
Дмитрий Бавильский, Facebook
На вопрос чему русские писатели посвящают своё время в период карантина, писатель и драматург Сослан Плиев ответил:
«Заняты тем, чем и не русские, и не писатели. Скучаем. На самом деле нет желания писать что-то. Ограничиваюсь ФБ. Зато попробовал со своим товарищем провести онлайн-концерт. Получилось неплохо. Формат чтения своих произведений на камеру, в прямом эфире, это странно, но интересно. А так смотрю кино, развлекаю детей. Стараюсь не паниковать и ждать чем это все закончится».
Сослан Плиев, Facebook
Автор остросюжетных женских романов Галина Меренкова-Гонкур, которая творчество совмещает с госслужбой, наоборот, отмечает, что нынешнее время не даёт ей вдохновения для новых текстов:
«Скажем так: я, к счастью или к сожалению, не имею возможности уйти на самоизоляцию, так как я — государственный чиновник. я занимаюсь информационной политикой, информируем граждан о региональных значимых событиях и инициативах. понятно, что работы сейчас прибавилось многократно. Писать совсем не получается. Во-первых, потому, что некогда чисто физически, да и сил не остаётся. Во-вторых, вся эта ситуация в стране и в мире мною воспринимается остро, через боль и страдания людей — все это пока мало способствует возникновению творческого вдохновения. так что пока как писатель я в простое».
Галина Меренкова-Гонкур, Facebook
Редактор и писатель Екатерина Неволина пишет, что во время пандемии писатели пытаются как-то заработать. Берутся за фриланс.
«Пушкина в изоляции из меня, увы, не получилось, — делится с редакцией Неволина, — Но есть и хорошие писательские акции: писатели поддерживают друг друга. Юлия Набокова организовала в Инстаграме писательский девичник участием 20 авторов. Интервью, посты, розыгрыш книг. Писателям (да и другим людям) нужно поддерживать друг друга» — заключает она.
Екатерина Неволина, Facebook
Молодой поэт и писатель Евгений Горон отмечает, что работать в связи с самоизоляцией стало сложнее: « Читая ленту, где каждый второй пост о том, какие новые сериалы нужно посмотреть, какие старые книги нужно перечитать, я задаюсь только одним вопросов: «А когда вы работаете?» Перейдя на удаленку, вся коммуникация усложнилась, её стало попросту больше, поэтому времени на праздное шатание нет никакого. Ну, разве что в близлежащий «Бристоль» выхожу — за просекко по акции. И ещё — чаще приходят новые строчки будущих стихов. Осталось только найти время, чтобы их записать.»
Евгений Горон
Литературный критик, писатель и японист Александр Чанцев в переписке с нашим корреспондентом сообщил, что характер его основной работы — а литература ею никогда не была, в материальном плане уж точно — от карантина принципиально не сильно изменилась.
«Переводы, аналитика — так же, как и раньше, требуют только Интернета, совещания с коллегами и японцами — и раньше часто проходили по Skype. Конечно, все мероприятия в той области бизнес-дипломатии, в которой я работаю, не состоялись, делегации взаимно не приедут, форумы не состоятся, и даже пунктуальные японцы отменили их без чёткого переноса, а на абстрактное «позже», и это все довольно тревожно. Стаи чёрных лебедей, о которых предупреждал Нассим Талеб, разлетелись по миру, под тенью их крыльев ничего не видно… Не нужно тратить время на дорогу до офиса — это даже плюс, но нервозность от новостей и перспектив, бессонница из-за них — да, вот это отвлекает изрядно» — говорит Чанцев.
Также Чанцев обращает внимание на излишнюю истеричность некоторых пользователей фейсбука, которые, по его мнение, несколько неадекватно воспринимают ситуацию:
«Но все равно не понимаю стенаний некоторых, даже многих коллег-литераторов по поводу самоизоляции, собянинской политики и дальше по понятному списку, непременно обвинить кровавый режим. Да, мне тоже трудно без общения с друзьями, без, например, концертов, на которые я привык ходить каждую неделю, без поездок, без дачи, о которой мечтал всю изматывающую зиму, я тоже потерял на этом всем много денег — но очень мало, мне кажется, найдётся вообще людей, кто не потерял в этой ситуации. Но когда я читаю каждодневную многопостовую истерику одной юзерицы, что она привыкла гулять, выгуливать собачек или ещё что, а на следующий день везу маму в больницу на срочную операцию, и везу не в соседний район, а за сотню километров, в Клин, потому что все наши больницы на карантине из-за вируса, которые разносят такие думающие только о себе и ещё чуть о борьбе с кровавым режимом, и знаю, что после этой операции и при всех «сопутствующих заболевания» (новый термин нашей, без преувеличения, эпохи, которая и так уже дала много терминологии и явлений для последующего размышления, если возможность для такого будет…). Вирус моя мама точно не переживёт… Нет, не хочу разделять пафос нагнетания и заканчиваю и так уже прустовское предложение, я и так прокомментировал в Фейсбуке обо всем этом лишь один раз.
Но комментировать хочется. Ведь и сколько, прости Господи, развелось многопрофильных аналитиков — утром пишет о ценовой политике на мировом рынке углеводородов, днём выступает в роли вирусолога, вечером добирается до геополитики… Уж не говорю про тех, кто — до сих пор! — продолжает по несколько постов/перепечаток в день доказывать, что вся пандемия — это фейк и заговор, уж он (а)-то раскусил (а) и всем докажет! Неадекватность сейчас воспринимается крайне болезненно на щедрых дрожжах общей ситуации.
И блоги, на глазах буквально, выросли — столько пишущих, сколько постов в день, поднялся и градус резкости там. Народ, понятно, изнывает от скуки. Простите, могу понять, но посочувствовать могу с трудом. Несколько десятков домашних дел, сотни ждущих иногда годами книг и фильмов… Господи, да времени на всё, как всегда, не хватает, на скучать — уж точно!
Но есть и приятное в той же блогосфере. Улыбки, креатив, взаимопомощь, такие милые забавности, как «Изоизоляция». Вот такого бы побольше, а не копья ломать с пеной у рта, когда у многих лёгких уже нет, чтобы разговаривать».
Завершая свой разговор с журналистом ГлагоL Чанцев отмечает, что никто точно не знает, как с этим новым вызовом — вирусом и его последствиями — бороться, но все страны пытаются что-то сделать.
«Надо попытаться сделать и нам. Что, простите, раньше все пишущие коллеги (среди офисных, кстати, я такой истерики не наблюдаю — видимо, отдыхают от офиса) пахали в забоях, работали на улицах, а в локдауне лишены привычных орудий труда? Пока нам известно о вирусе очень мало, но известно зато, что Китай почти смог его победить, в Европе динамика тоже чуть-чуть налаживается — и именно из-за самоизоляции, других верных средств мы пока просто не знаем. Вообще, нынешняя ситуация — очень внятный тест. На вменяемость себя, других, страны и мира даже. Если мы его не сдадим, то и тест на вирус точно «завалим».
Александр Чанцев, Facebook
