Эмоции создают мир, в котором мы живём. Они лежат в основе религий, экономики, стремления человека и к знаниям, и к конфликтам (одновременно). Не верите? Прочитайте книгу доктора философии Ричарда Ферт-Годбехера «Эмоции: великолепная история человечества» — это фундаментальный труд, переведенный на 20 языков. О том, как эмоции повлияли на ход человеческой истории. Исследование чувств в контексте разных эпох и культур — от древности и до будущего, от Ганы, Японии и Индии до России и Китая.
Выбрали несколько любопытных отрывков из книги — об отвращении, сентиментализме и охоте на ведьм, которая погубила тысячи женщин.
Охота на ведьм: как это произошло?
Гонения на ведьм XVI–XVII веков — один из самых ужасных примеров насилия над женщинами. Число убитых в период с 1560 по 1630 год составляет около 50 тысяч, хотя это по-прежнему остаётся предметом споров. Как же такое могло произойти?
Из множества чувств, которые люди испытывали по отношению к ведьмам в ту эпоху, особенно большое значение имели два. Одно из них — страх, а другое — особый вид отвращения, омерзение.
Бесконечный ужас в те времена был постоянным спутником европейца. В 1492 году Колумб открыл новый континент — что для обычного человека стало потрясением. Бушевала борьба католиков и протестантов: с 1480 по 1700 год ведущие державы Европы воевали друг с другом 124 раза. Участились эпидемии: год за годом в Европу возвращалась чума. А ещё с 1250 года по всему земному шару стала меняться погода: средняя температура упала на 2 °C — а это неурожай и голод.
Нервы людей были на пределе. Все чувствовали страх. Благодаря этому голоса милленаристов, веривших в скорый конец света, звучали громче и авторитетнее.
«А что с омерзением?», — спросите вы. Да всё просто: если вы хотели вычислить ведьму, стоило искать человека, который вызывал бы у вас эту эмоцию.
Желательно, женщину. Почти все изображения ведьм того времени одинаковы: это постаревшие женщины с несовершенными и немощными телами. Но и молодые девушки страдали. Нередко их изображали на фресках занятых чем-то богомерзким: испусканием газов, обменом физиологическими жидкостями, «неестественным» проникновением и прочими сексуальными действиями. А ещё люди верили, будто ведьмы могут заразить их своим злом — достаточно бросить на человека косой взгляд.
Тому, кто хотел избежать обвинений, следовало, вероятно, оставаться молодым и красивым, не поддаваться эмоциям и делать что велено.
Как мы стали сентиментальными
Вспомните приятное ощущение радости, когда вы видите, как кто-то помогает пожилой женщине перейти дорогу. Мы бы назвали это эмоциями. А в эпоху Просвещения философы нарекли эти чувства сентиментальными, или сантиментами — чувствами, которые вы испытываете, когда кто-то поступает правильно или наоборот.
Надо сказать, у философов были разногласия по поводу сантиментов. Шефтсбери считал чувства частью нашей внутренней физической природы. Хатчесон видел в них реакцию на баланс и его нарушение. Молодой человек помогает старушке перейти дорогу — пример баланса. Молодость и старость, немощь и здоровье. Дэвид Юм сводил все к полезности. Если я помогаю пожилой женщине перейти дорогу, значит, она благополучно доберется до конечной точки маршрута. Известный сентименталист Адам Смит объяснял сантименты через сочувствие.
«Читать эту книгу — все равно что смотреть знакомый фильм вверх ногами, — пишет автор и соведущая программы Making History Исси Лоуренс. — Позвольте Ричарду Ферту-Годбехеру взять вас за руку и провести по причудливому пути через новые и привычные исторические ландшафты. Любой труд, который начинается с Сократа и заканчивается эмодзи, заслуживает места на моей полке!»
Существовало две разновидности сантиментов — моральные сантименты (те, что описаны выше) и эстетические. Кажется, эти две категории не имеют между собой ничего общего. В конце концов, умение оценить красоту BMW в наши дни не делает вас хорошим человеком. В XVIII веке люди так не считали. Наличие вкуса предполагало нравственность и здравомыслие. Отсутствие вкуса свидетельствовало об обратном. Красота была признаком добра, уродство — признаком зла.
Так философам удалось найти добродетельное в стремлении к обладанию вещами. А хороший вкус стал служить вам оправданием.
Такое разное отвращение
Многие считают, что эмоция отвращения — некий универсальный моральный ориентир, который есть внутри каждого из нас. Но можно с уверенностью утверждать, что разные люди находят отталкивающими разные вещи, и это ключевая черта отвращения.
Например, почти в каждой культуре найдется блюдо, которое представители других народов посчитают омерзительным. У шотландцев есть хаггис — овечий желудок, фаршированный толокном и другими ингредиентами — какими именно, вам лучше не знать.
В Швеции любят сюрстрёмминг — блюдо из сельди, которую не менее полугода ферментируют в банке. Запах, висящий в воздухе при открытии такой банки, — один из самых едких, что вы когда-либо почувствуете. На Сардинии изготавливают знаменитый сыр касу марцу с живыми личинками (для дополнительной порции белка). Многие культуры и некоторые современные гуру альтернативной медицины прописывают в качестве лекарства мочу и фекалии, как человеческие, так и животных. В том, что касается отвращения, люди довольно странные. Притом друг от друга нас отличает не только то, что нас отталкивает, но и сами слова и концепции, которые мы используем, чтобы это описать.
Не нужно зарываться глубоко в историю, чтобы увидеть, что отвращение не так универсально, как вы думаете. Английское слово disgust относится к той форме отвращения, о которой говорится в большинстве статей по психологии, во многом благодаря доминированию англоязычных журналов в научной среде. Такое отвращение в основном связано с тем, чтобы не смотреть, не трогать, не нюхать и не пробовать вещи на вкус, потому что это вызовет у вас тошноту. Столкнувшись с чем-то подобным, вы скорчите вполне конкретную гримасу, которую в психологии принято называть зевком. Вы и сейчас можете ее представить: сморщенный нос, насупленные брови, опущенные уголки губ.
Немецкое слово для омерзения, ekel, не всегда связано с чем-то вызывающим тошноту. В своём общем значении — «отстраниться или избежать чего-то неприятного» — в прошлом ekel могло быть вызвано, например, щекоткой. Французское dégoût тоже несколько отличается. Это чувство возникает от перенасыщения чем-то хорошим: когда вы съели чуть больше торта, чем следовало, когда кто-то переборщил с парфюмом или с украшениями. Оттенки значений разнятся в зависимости от языка и культуры.
