Каждый день мы сталкиваемся с выбором: от мелких бытовых, как что выпить — чай или кофе, до более серьезных, таких как увольнение, признание в любви или инвестиции. Психолог и коуч Юрий Мурадян ответит на популярные вопросы: откуда берутся сомнения? Как справиться с нерешительностью? И как не обмануть себя?
Юрий Мурадян, психолог. фото: пресс-служба Юрия Мурадяна
Что происходит в нашем мозге, когда мы стоим перед выбором?
Выбор — сложный процесс нейронной сети, включающий постановку цели, оценку альтернатив, сравнительный анализ и оценку результата. Решения могут быть быстрыми или медленными. Иногда мы полагаемся на разум, а иногда на интуицию. Какая часть мозга активна в момент принятия решения — когнитивная или лимбическая — влияет на его скорость. Также важны мораль и социальное влияние. При принятии сложных решений активируется участок мозга, отвечающий за внутренние конфликты. Нейробиологи проводили эксперимент: испытуемые решали две похожие, но отличающиеся друг от друга моральной составляющей, задачи. Убийца ли этот человек? «Условный Раскольников, зарубивший старуху-процентщицу», и «парень, который защищая девушку, нанес смертельный удар в драке противнику»? В первом варианте — это был быстрый, безусловный ответ «да». Во втором — были варианты и «да», и «нет», человек долго размышлял над ответом.
Почему одним легко принимать решения, а другим трудно?
Это зависит от уверенности и внимания к окружающим. Лидеры, полагаясь на себя, быстрее принимают решения, тогда как люди с низкой самооценкой склонны избегать ответственности. Серьезные трудности в принятии решений могут свидетельствовать о психологических проблемах, таких как недоверие к себе или последствия родительской гиперопеки, стресса или экзистенциальных кризисов. Факторы, способствующие нерешительности, включают тревогу, страх ошибки и нежелание брать на себя ответственность. Страх упущенных возможностей, или FOMO, тоже может вызывать прокрастинацию.
Как определить, сделали ли мы верный выбор?
Известно, что оценить его правильность заранее невозможно — это можно сделать только в будущем. Однако существуют подсказки: выбираем ли мы стагнацию и прошлое или развитие и будущее? Первый путь привычен и гарантирует стабильность, так как наша психика стремится к минимально сложным путям для выживания, перемены ее пугают. Второй путь полон беспокойства и неизвестности. Будущее непредсказуемо, и даже планирование не всегда помогает. Но именно здесь скрыты возможности для развития и роста.
Почему иногда, несмотря на кажущийся выбор, ситуация не меняется или ухудшается?
Это может быть результатом одной из ловушек ума:
Попытка выбрать оба пути одновременно, желание усидеть на двух стульях: мы не принимаем решение, и движение вперед отсутствует.
Формальный выбор без погружения в его реализацию. Это случается, когда разум и сердце не в гармонии. Так, если одного из двух кандидатов, девушка постоянно думает: «А вдруг второй был бы лучше», вся ее психическая энергия утекает в другое русло.
Ожидание, что все решится само собой. Инфантильная позиция, требующая взрослой осознанности и смелости.
Импульсивный выбор. Бездумное принятие решений часто приводит к разочарованиям.
Что произойдет, если уйти от выбора и уклониться от важной задачи?
Это приведет к стагнации и упущенным возможностям. Отказ от выбора сопровождается чувством вины и сожаления об упущенных шансах.
Как принять эффективное решение?
Чтобы избежать сожалений, осознанно подходите к выбору, задавая себе важные вопросы:
Какой вариант приближает меня к цели?
На чем я основываюсь, принимая этот выбор?
Является ли это лучшим вариантом для меня?
Чего я хочу от этого решения?
Куда это меня приведет в будущем?
Осознаю ли последствия и беру ли за них ответственность?
Какую цену я готов заплатить за свой выбор?
Используйте психологический прием: вместо негативных прогнозов спросите себя, как хотите, чтобы было, и как прийти к желаемому результату. Пусть подсознание рисует положительный образ будущего и подсказывает идеи. Чаще применяйте этот метод, пока он не станет привычным.
И помните: ошибка — это не конец. Каждый опыт, даже негативный, способствует росту. Они дают нам ценный опыт, развивают критическое мышление, аналитические способности, интуицию и социальную адаптацию. Мы всегда можем совершить новый выбор. Жизнь — игра, и всегда можно изменить траекторию. Американский предприниматель Джим Рон говорил: «Если вам не нравится то место, где вы находитесь — смените его, вы же не дерево». Это мудро. Из наших каждодневных решений складывается вся наша жизнь! Мы сами строим свою судьбу.
В последние годы психическое здоровье мужчин стало важной социальной темой, особенно в России, где, по статистике, около 13% мужчин сталкиваются с различными психическими расстройствами. Казалось бы, это повод для оперативного обращения за помощью, но в реальности лишь немногие решаются подать сигнал о помощи.
В этом материале мы вместе с психологом Юрием Мурадяном исследуем, что именно вызывает стресс в мире мужчин, и обсудим, как они могут найти пути к исцелению.
Психолог Юрий Мурадян. фото: пресс-служба Юрия Мурадяна
Современное общество переживает кризис психического здоровья, и мужчины оказываются в эпицентре этой проблемы. Представители сильного пола в пять раз чаще решаются на суицид, чем представительницы слабого. В настоящее время в России наблюдается значительный рост смертности среди молодых мужчин, особенно от болезней сердца и сосудов. Это тревожная ситуация, которая требует незамедлительных решений.
Стресс у мужчин имеет множество корней. Финансовые беспокойства, информационная перегрузка и социальные ожидания, вынуждающие мужчин держать эмоции под контролем, способствуют накоплению стресса, который часто остается невыраженным. Влияние социальных факторов сложно недооценить. В прошлом, несмотря на проблемы, люди в СССР находили поддержку в социальных связях и ясности коллективной цели. Сегодня же успех часто измеряется финансовым и социальным статусом, что лишь усиливает тревогу у мужчин. Большинство современных мужчин посвящают 80% времени работе и зарабатыванию денег, возвращаясь к образу жизни прошлых веков, когда все усилия были направлены на обеспечение пропитания. Все это приводит к серьезным последствиям для личной жизни, включая снижение либидо и повышенный уровень тревожности.
Современные технологии, созданные для упрощения коммуникаций, зачастую создают новые барьеры вместо того, чтобы их устранять. Бесконечный скроллинг и постоянная стимуляция в интернет-медиа и социальных сетях нарушают баланс дофамина, что может стать причиной депрессии. Важно осознанно выбирать, какие новости читать и на каких людей подписываться. Ведь наш мозг нуждается в качественной «пище», а избыток бесполезной информации аналогичен потреблению «пустых калорий».
От невроза до депрессии — один шаг. Когда организм больше не может справляться с нагрузкой, невроз переходит в депрессию. Ключевым фактором здесь является нарушение выработки дофамина, что приводит к потере мотивации и активного желания действовать. Сегодня 63% россиян испытывают тревожные настроения. В глобальном масштабе около 300 миллионов человек страдают от тревожных расстройств, а 280 миллионов — от депрессии.
Не радужная картина и на уровне семьи: в России на каждые 10 браков приходится 7 разводов (что является одним из самых высоких показателей в мире), вызванных невозможностью найти общий язык и отсутствие общих целей. На самом деле, люди расстаются не из-за проблем в отношениях, а из-за неспособности справиться со стрессом. Супруги не могут договориться, установить границы или найти точки соприкосновения. Если к этому добавляется угасание сексуального влечения, желание оставаться вместе исчезает. Сохранить брак возможно, если есть общие интересы и достаточно времени и сил для их реализации. Помочь в этом может освобождение времени для общения, творчества и созидания.
В условиях растущей тревожности в моду вошли антидепрессанты. Россияне тратят около миллиарда рублей ежемесячно на эти препараты. Хотя в некоторых случаях их назначение необходимо, часто люди предпочитают принимать таблетки вместо обращения за профессиональной помощью, что может привести к ухудшению качества жизни. Антидепрессанты вызывают привыкание и истощают нервную систему. Лично я — за альтернативные методы поддержки психического здоровья: солевые ванны, медитации, физическую активность, прогулки на природе и общение с близкими и, конечно, за работу с психологами и коучами.
Из положительных примеров, подтверждающих мои слова: наблюдается интересный феномен среди российских бизнесменов, покидающих шумные мегаполисы ради спокойствия сельской жизни. Контакт с природой и физический труд оказываются весьма действенными в снижении уровней стресса, способствуя сохранению личного и профессионального благополучия.
Я считаю, исцеление начинается с каждого человека. Важно каждому из нас сосредотачиваться не только на проблемах, но и на положительных аспектах. Задавать себе вопросы: «Что у меня хорошо?», «Где и в чём у меня всё в порядке?», «Что уже налажено?». Обращая на это внимание, мы можем избавиться от навязчивых мыслей и стресса.
Необходимо, чтобы люди с психическим здоровьем поддерживали друг друга, стремились к взаимодействию и принимали многообразие мира, ведь именно разнообразие делает систему стабильной. Только так наше общество может стать здоровым.
Исцеление начинается с каждого человека. Оно происходит в сознании.
Для детей развод родителей может быть особенно печальным, напряжённым и запутанным временем. Есть ли способы, когда можно помочь детям справиться с потрясением, вызванным расставанием папы и мамы? Мы поговорили с Евгением Евгеньевичем Крашенинниковым, кандидатом психологических наук, доцентом кафедры психологии образования и педагогики факультета психологии МГУ им. М. В. Ломоносова, старшим научным сотрудником лаборатории психологии детства и цифровой социализации Федерального научного центра психологических и междисциплинарных исследований, отцом пятерых детей.
Крашенинников Евгений Евгеньевич, кандидат психологических наук, доцент кафедры психологии образования и педагогики факультета психологии МГУ им. М.В. Ломоносова
Есть ли возраст, в котором ребёнку «проще» воспринять развод родителей? Или, как говорится, всё сугубо индивидуально и зависит от психологического развития ребёнка?
Сам вопрос конструирует странную ситуацию. Получается, что родители хотят развестись, но думают, когда бы это сделать безболезненнее для ребёнка и пока терпят друг друга, задевая спинами в квартире.
Поэтому надо сначала определиться с самим отношением к разводу. Давайте будем помнить, что для ребёнка развод всегда будет болезненным; и это всегда ситуация длящаяся: то есть, она не заканчивается с появлением новой отметки в паспорте родителей. Это на всю жизнь.
Есть устоявшееся суждение, что конфликтная семья всё же хуже, чем проживание с одним из родителей после развода. Тут вспоминается фильм «Бэтмен навсегда», в котором главный злодей Загадочник в исполнении малоподражаемого Джима Керри, захвативший в заложники друга Бэтмена и его возлюбленную, предлагает освободить одного из них на выбор, и тогда второй спасётся, а иначе погибнут оба. Но Бэтмен не собирается выбирать: он понимает, что из двух зол не выбирают никогда – проиграешь в любом случае.
Так и мы должны понимать, что в случае развода ребёнок окажется проигравшим всегда. Поэтому действия наши должны быть, в первую очередь, направлены на то, как сохранить любовь в семье; и для этого нужно искать пути, ведь не совсем же случайно вы выбрали именно этого человека, и не мог же он так фатально измениться за прожитые вместе годы — хоть что-то в нём осталось, за что можно зацепиться и возродить будущее.
Ну а если развод произошёл, и мы обсуждаем не гипотетический предстоящий разрыв, а уже случившееся настоящее, и хотим понять переживания ребёнка, то, конечно, тут сходится множество факторов. Это и упомянутый в вопросе возраст: маленький ребёнок может особо и не заметить выскользнувшего из поля жизни родителя, а взрослый ребёнок может давно уже понимать, что отношения мамы и папы клонятся к закату. Это и сложившиеся отношения с родителями: если отец его регулярно бьёт, то его исчезновение будет воспринято с облегчением; если матери мало интересны сын или дочь, то и тоска по ней будет, скорее, более «умственной», чем нарушающей реальный поток жизни. И очень важно, как устроится новая жизнь, какие появятся замены. Не замены в значении новых возлюбленных отца или матери, а замены в жизни, деятельности, занятиях самого ребёнка.
Говорят (в целом, практика это доказывает), что дети и без развода чувствуют (видят), что в семье — между мамой и папой — отношения дали трещину. Так ли это?
Дети, конечно, чувствуют. Но они это могут воспринимать как нормальную ситуацию. У детей же небогатый опыт погружения в разные типы семейных отношений. Они просто не догадываются, что в другой семье не кричат, мама выходит в коридор встречать мужа с работы, папа расспрашивает маму о проблемах тёти Зины, родители играют с детьми в «Имаджинариум» и при этом при них не матерятся и т. п.
Но чувствуют эту трещину дети как раз тогда, когда в семье, в принципе, отношения были хорошими — тогда увеличение ссор и конфликтов бросается в глаза, и маленький ребёнок может просить папу не кричать на маму и наоборот.
Многие браки сохраняют «ради детей». Можно ли сказать, что нет ничего хуже (фигурально), чем пытаться сохранить «хорошую мину при плохой игре» — то есть, делать вид, что семья есть, хотя её нет? Ведь нет-нет, да родители, которые уже давно не любят друг друга (а часто и ненавидят) будут срываться друг на друга, общаться сквозь зубы и т.д.?
Тут надо определиться с тем, что же такое «любовь». Для большинства любовь — это некоторое своё внутреннее переживание, возникающее спонтанно, необъяснимо, по независящим от нас причинам, и примерно так же исчезающее. Такая ситуация прекрасно описана в рассказе Ивана Тургенева «Андрей Колосов». Герой, именем которого назван рассказ, полюбил девушку, любовь оказалась взаимной — а герой справедливо вызывал восхищение у всех, кто с ним пересекался; возникли вполне интимные отношения. А потом герой перестаёт ходить к девушке, которая ожидает, что вот-вот они вступят брак. Рассказчик, который сам в неё влюблён, идёт к Андрею Колосову и спрашивает, почему тот перестал встречаться с предполагаемой невестой. Андрей смотрит на него незамутнённым взглядом и говорит: «Разлюбил». А на возникшие фразы вроде того, что «как честный человек, ты должен…», он невозмутимо отвечает: «Я же не могу притворяться. Ты хочешь, чтобы я женился на ней, чтобы говорил ей, что люблю, когда этого нет?» И ведь не придраться, хотя мы и понимаем, что главный герой — мерзавец.
изображение:pxhere.com
Но «любить» — глагол переходный. Он не про себя, он всегда подразумевает, что есть кто-то другой, важный для тебя. Любить — хотеть максимального добра другому человеку. И для этого не нужно испытывать каждый раз дрожь в коленках, потение и учащение сердцебиения, когда его видишь. Поэтому, если любовь уходит, то нужно не «хорошую мину делать», а надо продолжать любить — делать другому добро, жалеть, понимать, искать способы этого понимания. Ну а срываться друг на друга могут и те, кто безумно влюблён.
Давайте обсудим, как поступать родителям при разных «сценариях» реакции ребёнка на развод. Например, ребёнок чувствует, что это из-за него родители разводятся, он чувствует себя виноватым. Что делать?
Такую ситуацию — чтобы ребёнок считал себя причиной развода — нельзя допускать никогда. Ребёнок из всех участников драмы точно самый пострадавший. Можно долго судить-рядить, муж ли довёл жену поздними возвращениями после кутежей в гараже или жена мужа бесконечными телефонными переговорами с подругами о правильности укладки волос — но ребёнок точно не виноват.
Можно описать ситуацию развода, который чреват минимальным ущербом для психики ребёнка.
Первая. Родители не выясняют отношений при ребёнке.
Вторая. Отец всегда хорошо отзывается о матери, а мать — об отце.
Третья. Главный тезис, который разными словами разворачивается перед ребёнком: «Бывает, что у взрослых жизнь так складывается, и приходится жить раздельно; но я тебя очень люблю, и папа (мама) тоже очень любит».
Четвёртая. Ребёнок не должен почувствовать уменьшение внимания, и это касается, в первую очередь, уменьшения времени общения с ним и исчезновения привычных форм жизни — например, посещения по субботам привычной кафешки и т. п. — разумеется, в той степени, в которой это возможно.
И пятая. Никогда — никогда! — нельзя говорить ребёнку (а это встречается, увы, постоянно), что «папа оставил нас, потому что ты плохо себя вёл» или «ешь быстрее, а то мама сколько ругалась на твою медленную еду и не выдержала».
Но для того, чтобы так себя вести, надо любить ребёнка и даже немножко друг друга.
А, если ребёнок — это подросток, который начал вести, скажем так, аморальный образ жизни — употреблять запрещённые вещества, прогуливать школу, огрызаться на всех и каждого — что делать?
А вот это не надо напрямую связывать с ситуацией развода. Наверное, читатели догадываются, что подростки курят? И — открою страшную тайну! — ещё и выпивают и даже живут интимной жизнью в сроки, не предусмотренные нормативными документами. И учиться тоже не хотят. Да, подросток может использовать ситуацию развода, чтобы легализовать запретное поведение и продемонстрировать его именно как вызов: вот вы как! а я вам за это напьюсь шипроколы и нанюхаюсь запахов дедушкиного сундука. Но это не причина, а повод. А причина как в самом возрасте, в котором необходимо самоутверждение, а продуктивные способы этого неизвестны, так и в предыдущей жизни и сложившихся отношениях в семье.
Шок у ребёнка — как вообще преподносить такую новость, что родители разводятся, как помочь пережить эти первые дни или недели новых данных семейной жизни? Что можно говорить, а что не нужно?
Хотел бы уточнить одну деталь. Когда мы обсуждаем эту болезненную — очень болезненную — тему, мы исходим из простого допущения, что разводящиеся родители любят ребёнка и хотят, чтобы ему, несмотря ни на что, было лучше. Тогда и наши советы можно и обсуждать, и пробовать применить. Более сложная ситуация, когда этого хочет только один родитель. И вот тут нужно не уподобляться бывшему супругу, а всё равно думать о ребёнке. И, значит, не ругать при нём виноватого в разрыве отца (или мать); не искать в ребёнке справедливого судью, который уже сейчас определит, что правы именно вы, или психотерапевта, на которого нужно вылить все свои переживания и претензии за все годы совместной жизни. С этим и взрослому трудно справиться, а мы хотим взвалить чужую ответственность на ребёнка! А справедливое отношение ребёнок с годами выработает. Правда, оно не всегда может оказаться в вашу пользу.
Если отбросить тяжёлые случаи, когда родители начинают судиться, с кем будет жить ребёнок, как с психологической точки зрения понять, с кем ребёнку «будет лучше» — остаётся ли жить ребёнок с мамой или папой?
Ребёнку хорошо жить с тем, кто его любит. И это может быть, конечно, любой из родителей, и никакой статистики, подтверждающей наличие особой материнской любви или отцовского чувства, нет. А лучше всего, когда его любят оба родителя, и тогда они найдут способ понять, где и с кем ему лучше будет жить и сколько проводить времени у кого.
В семье несколько детей — один жизни не представляет без папы, другой — без мамы. Можно ли «разделять» детей при разводе?
О, ситуаций тут бесконечно. Ведь, когда мы говорим о детях, надо помнить, что у них есть и отношения между собой. И, конечно, хотелось бы, чтобы дети жили в атмосфере братской любви, но в семье может быть и конкуренция, и «дедовщина» и простое безразличие друг к другу. И возникшее «разделение» они могут даже воспринять с облегчением.
изображение:pxhere.com
Помните фильм «Родная кровь», где за детьми после смерти их матери приезжает отец, который их давно бросил. И сколько бы главный герой — их отчим, который этих детей воспитал и очень их любит, ни хотел бы их оставить у себя, но подарки и велосипед, предложенный отцом, оказываются сильнее для одного из детей. И отчим — герой Евгения Матвеева — не устраивает ребёнку сцен; он создаёт ситуацию, чтобы каждый из детей смог сделать свой выбор.
Как вообще на самих детях, которые между собой очень дружны, может сказаться развод родителей?
Если дети дружны, то, есть подозрение, в семье было много хорошего. А значит, им всегда будет легче, потому что дети оказываются поддержкой друг другу. И это выражается не столько в словах, сколько в том, что у них будет продолжаться общая жизнь и совместные дела, которые будут означать, что мир не рухнул, что в нём есть постоянное и стабильное.
Ну и к родителю (любому) они могут подходить, чтобы просто прилечь на плечо и помолчать.
«А где папа?» Дети часто остаются жить с мамой, а папа постепенно «рассасывается». Как отвечать на вопрос, где папа, который перестал объявляться? Собственно, про маму вопрос такой же — бывает, что и мамы исчезают из поля зрения.
Конечно, этот вопрос не предполагает ссылки на некий конструктор фраз, из которого можно собрать ответы для детей на разные случаи жизни. Тут важнее понимать интонацию и атмосферу такого разговора.
Не нужно отвечать между делом; не нужно отмахиваться от детского вопроса; не надо говорить, что ты, мол, маленький, и тебе ещё рано знать.
Выберите время, когда вам не нужно через пятнадцать минут убегать в парикмахерскую, а у ребёнка не начнутся через семь минут новые «Смешарики» на канале «Карусель». Присядьте вместе на ваш самый уютный диван, включите торшер, обнимите его и начните неторопливый разговор. Как вы догадываетесь, описанный антураж не является универсальным; возможно, у вас другие представления об уюте: садовая скамейка, прогулка в парке, совместное качание на качелях… И разговаривайте с ним о жизни, о взрослом — сколько бы ему ни было лет. Не бойтесь, что он не поймёт — мы-то сами точно всё понимаем?
Вообще, есть ли градация эмоционального «удара» (или стадии — шок, отторжение, принятие) от исчезновения мамы или папы после развода?
Да, конечно, можно описать некоторые среднестатистические стадии того, как разворачивается переживание. Но они обычно понятны и из так называемого здравого смысла: ну, конечно, любая боль становится менее острой; разумеется, то, что казалось невозможным, превращается в обыденность. Но, если мы думаем о ребёнке, то нужно не размышлять о том, как помочь пережить уже случившийся «удар», а о том, как до начала смягчить то, что вы назвали шоком. Это не означает, что надо от рождения напевать ему песенку:
О, мой милый Ав-гус-тин, Ав-гус-тин, Ав-гус-тин!
Могут люди раз-вес-тись, раз-вес-тись, раз-вес-тись!
Но нужно растить в семье атмосферу доверия, нужно разговаривать с ребёнком обо всём — и об очень детском, и о совершенно взрослом; нужно не бояться вопросов ребёнка и тем более не бояться своих ответов. Только помните, что лучший ответ — это не всегда тот, который первым приходит в голову. Иногда правильнее сказать: «Знаешь, мне и самому пока непонятно. Но бы будем думать и вместе найдём ответ». В том числе и про то, почему папа с мамой теперь не живут вместе.
В чём можно постараться найти «опору» для ребёнка? Постоянно с ним разговаривать, занимать его досуг, холить, как говорится, и лелеять? Но это же тоже скорее всего перегиб?
Ну что вы! Холить и лелеять ребёнка — это прямая обязанность родителей; а маленького надо ещё и в попу целовать! Потакать всем его причудам, разумеется, не надо. Абсолютно непродуктивно, когда после развода родители начинают неожиданно демонстративно уделять ребёнку принципиально больше заботы и внимания, тем самым пытаясь дискредитировать второго, который даёт ребёнку меньше. Всё это заваливание подарками и походами в зоопарк может привести только к тому, что ребёнок научится хорошо манипулировать родителями, и всегда находить, к кому обратиться в конкретный момент с нужной просьбой. Но это не укрепляет семью и не делает вас нужнее; как только вы перестанете быть источником удовлетворения его нужд, он про вас забудет.
Так что надо жить с ребёнком так, как вы и жили с ним раньше. Разумеется, если раньше вы относились к нему с реальным вниманием, пониманием и любовью. А если нет, то ему и в полной семье будет плохо.
Психогенеалогия, о которой вы, возможно, и никогда не слышали, — помогает людям справляться с глубинными проблемами, «синдромом предков», она связывает генеалогию с психологией. Эта часть психологии использует имеющиеся у нас генеалогические знания о нашей семье, чтобы лучше понять, что происходит в нашей жизни.
Работа заключается в поиске и анализе событий, психологических, реляционных и психосоматических паттернов, которые повторяются в результате травм и неразрешенных конфликтов предыдущих поколений, с учётом исторического и социологического контекста, в котором они происходили, и которые автоматически повторяются. Психогенеалогия помогает задуматься о бессознательной идентификации со своими предками, чтобы разорвать порочный круг болезненного повторения, разобраться с неразрешённым наследием и залечить эмоциональные раны.
Что же определяет невидимую связь с нашими предками, которых мы никогда не встречали, и повторение болезненных событий из поколения в поколение? Может, у нас, как у звеньев в цепи поколений, попросту нет выбора, когда события и травмы, пережитые нашими предками, обрушиваются на нас в нашей собственной жизни? Как непроработанные травмирующие события находят способ проявить себя в последующих поколениях и вновь проявиться в настоящем? Обо всём этом мы поговорим с психологом, автором книг «Зов рода. Как наши предки влияют на судьбу» и «Род и отношения. Как история семьи влияет на личную жизнь» Ксенией Мосуновой.
Ксения Мосунова, психолог, автор бестселлера «Зов рода. Как наши предки влияют на судьбу»
Когда появился такой раздел психологии как психогенеалогия? Как человеку понять, что его проблемы сегодня — это глубинные проблемы с предками, с родом?
Связь психологических процессов с семейными аспектами в жизни человека всегда была в поле зрения исследователей бессознательного. Однако как полноценное направление психогенеалогия сформировалась только в XX веке, силами ученицы Карла Юнга Анн Анселин Шутценбергер. Психогенеалогическая концепция фокусируется на влиянии семейных историй на самоидентификацию. Исследование генеалогии помогает разобраться в том, как текущие психологические проблемы человека могут быть связаны с предками, точнее — наиболее ярко проявившими себя эмоциональными реакциями на какое-либо явление, например, при тревожных состояниях. Многие паттерны могут выступать как инструменты саморегуляции при стрессе, т. е. выполнять функции защитных механизмов. Основная проблематика состоит в том, что в наше с вами время не все «защиты» помогают нам в жизни, а наоборот — тормозят развитие через страхи и убеждения. Поэтому изучать семейную историю полезно хотя бы потому, чтобы понять, в какой момент психотравмы проявляли себя подобным образом или вследствие чего появились.
В чём существенное отличие от общего подхода психологов в работе с пациентами?
Психогенеалогия — это один из методов психологической работы, поэтому стоит говорить скорее об отличии от других подходов. Мы анализируем проблемы и запросы доверителя через семейные и общеисторические контексты. Человек неотделим от своей семьи, а история семьи неотделима от истории страны, в которой она живёт. Психогенеалогия исследует связь между текущими сложностями и трансгенерационным наследием предков. Подход включает работу с геносоциограммой для отображения родовых связей, снами, свободными ассоциациями, арт-терапевтические техники, проживание траура/травмы и многое другое.
Вообще, работа — с психологической точки зрения — с родом — это гипноз? Как пациент может рассказать что-то про кого-то, кого вообще никогда не видел?
В работе с семейными системами человек не погружается ни в какие гипнотические состояния, но составление генеалогического древа действительно позволяет иногда пробудить воспоминания о давно забытом. Но это скорее результат исследования архивов и общения. Обычно доверитель интуитивно ощущает связи, которые хранятся в бессознательном, и иногда они могут проявляться через реакции, жесты или образы. Узнавая всё больше историй и анализируя семейные архивы на предмет эмоциональных связей, человек может сделать выводы о предках, даже не зная их лично. Психолог-консультант не лечит, он помогает разобраться в психологической проблеме, поэтому у нас нет «пациентов». Есть доверители, которые доверяют, чтобы получить помощь в исследовании геносоциограммы.
Как же могут влиять наш род, наши предки на нашу жизнь сегодня?
У каждого из нас есть некие внутренние убеждения, над происхождением которых мы не то чтобы задумываемся… да и зачем, если и так комфортно? Но эти глубинные убеждения формировались не одно поколение, прежде чем укорениться и стать нормой. Влияние предков может проявлять бессознательные установки, поведенческие паттерны и эмоциональные реакции. Например, если в семье был предок, получивший сильный эмоциональный «удар» любви или стресс, связанный с утратой благосостояния, потомки могут неосознанно избегать карьерного роста, боясь повторения. Другой пример — если в роду было принято брать на себя лишнюю ответственность за семью, это может вызывать у наследников чувство вины или обиды, провоцирующее на отказ от построения собственных отношений.
А можно ли разорвать психологическую связь с родом?
Связь с родом разорвать невозможно по определению, потому что мы его продолжение. Однако, как я уже отметила ранее, скорректировать влияние семейного контекста на наш личный возможно. Однако для этого недостаточно просто взять и убежать в другую страну, например. Чтобы сценарий поведения изменился, требуется, в первую очередь, искреннее желание этого (как и в любой другой психологической работе), а во вторую — серьёзная внутренняя работа. Важно осознавать, какие установки и убеждения мы бессознательно унаследовали, и работать над их трансформацией в более позитивные и приемлемые для нас.
Насколько реально прорабатывать такие влияния рода с учётом того, что есть родственники и по линии отца, и по линии матери?
Следует рассматривать ключевые семейные паттерны и архетипы, которые проявляются в обеих линиях вместо того, чтобы сосредотачиваться на каждом отдельном предке. Это позволит выявить общие динамики, влияющие на личность, а также выстроить более целостную картину своего места в родовой системе.
Можно ли понять, как ты сегодняшний влияешь на будущие поколения своего рода?
Понимание своего влияния может проявляться в осознанном подходе к собственным ценностям, установкам и ролевым моделям. Если мы работаем над своим эмоциональным состоянием и стремимся к гармонии, то и отношения с детьми выстраиваются аналогичным образом. Создание новых позитивных паттернов поведения с уважением и пониманием (ни в коем случае не избеганием) к своему прошлом — ключ к формированию здорового окружения для будущих поколений.
Есть ли понятие реализации рода или успешная реализация рода? Это когда все здоровы и счастливы?
Реализация рода — не про отсутствие трудностей и сложных периодов, это про сильных, здоровых и счастливых потомков, которые могут преодолевать кризисы, не давая родовой системе угаснуть. Если каждый член семьи реализует свой потенциал, если его внутренние ценности и убеждения находят отражение в реальности и не вызывают диссонанса — это может говорить о том, что человек реализован, твёрдо стоит на ногах, а значит, имеет силы продолжить род и поддерживать связь с другими его членами.
Мы смело говорим «скажи мне, кто твои друзья, и я скажу, кто ты». Но мы часто совершенно теряемся в «кто ты», когда дело касается наших родственников. Одни могут «не переваривать» всё, что было у них в детстве из-за родителей, и они в своей уже взрослой жизни выстраивают всё наоборот. Другие же, даже если не восторгались своими родителями, всё равно привыкли к определённым моментам, которые и переносят в свою уже взрослую жизнь. Про третьих мы можем сказать, что «ну, посмотрите, из какой он(а) семьи. Что вы хотели?».
Что нам нужно знать про семью — родителей — когда мы знакомимся с очаровательной девушкой или целеустремлённым мужчиной? В чём мы сами должны себе признаться, когда нас не устраивает наша жизнь? Об этом и много другом мы поговорили с психологом, автором бестселлера «Зов рода. Как наши предки влияют на судьбу» Ксенией Мосуновой.
Ксения Мосунова, психолог, автор бестселлера «Зов рода. Как наши предки влияют на судьбу»
От чего зависит принятие культурных норм и воспитательных методов?
Наши родители закладывают в нас основные ценности и установки, которые формируются под влиянием их собственного воспитания, опыта, социальных и культурных факторов и т. д. Если обобщать, то всё это — социальная среда, в которой мы накапливаем жизненный опыт и способы реагирования. По мере взросления, у нас появляется возможность критически взглянуть и переосмыслить родительские установки. Это может приводить как к полному принятию, так и к их отрицанию, если это не коррелируется с тем, как живём мы сами, в настоящем времени. Каждый человек — личность с индивидуальными чертами и привычками, поэтому мы не можем смотреть на мир глазами своих родителей: даже если они переживали аналогичный опыт (вступление в брак, переезд, смерть близкого и т. д.), отношение к нему будет другим.
Насколько возможно изменить себя, если ты не согласен с родительскими установками?
Любая система жизнеспособна при соблюдении двух условий: если она развивается и стабилизируется. Эти этапы сменяют друг друга поочерёдно, и любое изменение, безусловно, требует определённой внутренней работы. Если человек осознаёт, что некоторые установки родителей не соответствуют его истинным ценностям и желаниям, он может это изменить. Но не по щелчку пальцев, или приняв волшебную таблетку.
Каково значение культурных норм в выборе партнёра?
Каждый из нас вбирает в себя «контекстуальные нормы» (к которым относятся культурно-исторические, этнические и религиозные аспекты), формирующие наше представление о потенциальном партнёре. Если мы выбираем человека из «своего поля», это может облегчить понимание и совместимость, так как наши ценности и базовые установки будут совпадать. Тем не менее, мезальянс также обладает потенциалом для развития родовой системы. Если рассматривать выбор партнёра другой расы или социального положения с точки зрения психогенеалогии, то в итоге мы можем прийти к «восстановлению родовой справедливости» или «дать второе дыхание» системе, которая пришла к стагнации.
Тема «перевоспитать» своего партнёра — одна из самых распространённых. Мы влюбляемся в первый образ, про который ещё ничего не знаем — не знаем, из какой семьи человек, как его воспитывали, к чему приучили. Потом, когда наступает бытовая жизнь, наша романтическая лодка часто разбивается о скалы всех привычек и опыта, к которому привык наш партнёр. Когда стоит бороться, перевоспитывать, а когда не надо даже браться за это сложное дело?
Желание кого-то «перевоспитывать», точнее, что это возможно — глубокое заблуждение, которое скорее может свидетельствовать (и даже сигнализировать) о наличии у человека негативной жизненной установки «стерпится-слюбится». Тут стоило бы проанализировать отношения в роду на несколько поколений назад, чтобы понять, почему вы выбираете, а потом пытаетесь спасти деструктивного партнёра от него самого. Как показывает мой профессиональный опыт, нескольких сеансов работы с геносоциограммой дают человеку достаточно почвы для переосмысления собственных выборов.
Период влюблённости, безусловно, прекрасен и нам, конечно же, хочется, чтобы романтическая история завершилась словами «жили они долго и счастливо до конца дней своих». Но за это стоит «поблагодарить» массовую культуру: романтические комедии и мелодрамы построены на том, что герои «качают» друг друга на эмоциональных качелях, проходят через кучу испытаний и бурно выясняют отношения. Но столкнись мы с таким в реальности, то скорее сошли бы с ума, чем построили что-то путное.
Единственно правильная рекомендация специалиста — открыто говорить с партнёром о том, что вызывает дискомфорт или ухудшает ваши отношения. Но точно не бороться с «ветряными мельницами». Все отношения должны быть построены на взаимном уважении, доверии и любви. Если вы чувствуете, что стремление к изменениям не будет поддержано партнёром, то лучше сосредоточиться на том, что вам действительно важно, и не тратить эмоциональные ресурсы.
фото: freepik.com
Раньше были «смотрины», «сватались», когда залезали буквально чуть ли не в каждый шкаф, чтобы посмотреть, как жил человек до тебя. Сейчас же с родителями не спешат знакомить быстро. Одним может быть стыдно, другие считают, что ещё рано: знакомство с родителями — это очень важный шаг, считай — дело должно идти к свадьбе. Третьим может быть всё равно — не с родителями же жить, чтобы спешить с ними знакомить. О чём могут говорить все эти «обязательно познакомлю, но потом»?
К сожалению, в наше время смотрины не являются общепринятой нормой, хотя именно качество внутрисемейных отношений партнёра стоит оценивать как «гарант качества» при планировании брака, покупки недвижимости, рождения детей. Да, и просто для счастья, вне зависимости от конкретных целей. «Экологическая обстановка» в семье, в которой вырос человек, говорит о нём достаточно много, особенно если он её стыдится или, что ещё хуже, — стыдится представить вас перед родственниками. Порой это подталкивает человека к тому, чтобы даже вести «двойную жизнь», но негативно отражается на психоэмоциональном состоянии: подавленные эмоции, необходимость обманывать и страх неприятия в будущем могут трансформироваться в трансгенерационную травму, которая будет «передаваться» через поведенческие привычки и паттерны.
Вообще, осознание своего «я» в своей семье — насколько это важно? Не просто «я был не нужен отцу», а «мать постоянно баловала», а когда тебя выслушивали (или нет), принимали (или нет) и т.д
Модели поведения закладываются в нас с самого рождения, а к юношеству они формируются в полноценный курс жизни. Понимание своей роли в семейной иерархии крайне важно для формирования идентичности. Когда мы понимаем, как к нам относились, какие эмоции выражали, за что поощряли, а за что — наказывали, то осознаём, как это повлияло на наши нынешние отношения и форматы взаимодействия с другими людьми. Осознанность позволяет лучше понимать свои потребности и ограничения (многие из которых являются атавистическими — хранят «эмоциональный след» предков), а значит и формировать максимально комфортную среду.
Принимаешь ты свою семью или тебе совершенно они не близки — говорят же «родителей не выбирают», но что делать, если тебе совершенно они не нравятся, ты понимаешь, что тебя вырастили так себе человеком (низкая культура, посредственное образование, имеются проблемы с воспитанием), очень хочется поменяться, но сил не хватает. Здесь можно было бы сказать, что «было бы желание», но ведь перестроить себя — даже на 50% уже во взрослом возрасте — очень трудно. Возможно ли это?
Семья, на самом деле, куда больше, чем мы себе это представляем. В неё входят не только наши прямые родственники, но и «эмоциональные» — люди и явления (и даже домашние животные), отпечатавшиеся на семейной истории.
Каждый человек имеет потенциал для роста и самосовершенствования, если он готов приложить усилия и проработать в себе то, что вызывает дискомфорт. Это требует времени и, возможно, профессиональной помощи, например, от психолога или психогенеолога (когда нам хочется разобраться в первопричинах на уровне рода). Главное — не ставить перед собой слишком строгие рамки и не требовать мгновенных результатов. Каждое маленькое достижение — это шаг к улучшению.
Неполные семьи — рос(ла) без отца, мать была завалена работой, воспитывался(лась) мамой и бабушкой и тд. Насколько всё это во всех случаях оставляет свой след на ребёнке?
Условия воспитания лишь один из факторов, формирующих человека, и многие являются способом проживания семейного сценария, который зачастую не осознаётся, но принимается осознанно. Многие дети из неполных семей вырастают успешными и гармоничными личностями благодаря внутренней мотивации, поддержке со стороны родственников или друзей и собственному упорству. В конечном счёте всё зависит от того, как именно мы воспринимаем и обрабатываем свой опыт. Очень важно создавать любящие и поддерживающие отношения, чтобы компенсировать возможные недостатки в воспитании.
Отдых туристов в отеле Шарм-эль-Шейха в Египте. Фото: корреспондент Агентства «Москва» Ксения Ульянова.
С окончанием отпусков и каникул многие снова сталкиваются с необходимостью возвращения к повседневным обязанностям. После расслабляющего отдыха, проведенного на море или за просмотром сериалов, переход к рабочим будням может показаться непростым. Как безболезненно адаптироваться к рабочему режиму после длительного отдыха, «Узнай.ру» узнал у психолога Платона Аверина.
Специалист поделился ценными советами, которые помогут справиться с пост-отпускным унынием и вернуться в нормальный ритм.
«Важно помнить, что резкий переход от отдыха к работе может вызвать стресс и усталость. Постепенно вводите в свою жизнь привычную активность, чтобы избежать перегрузки», — отмечает Аверин.
«Зачастую отпуск подразумевает чрезмерность во всём: питание, алкоголь, гонка за впечатлениями или, напротив, тотальное бездействие. Позаботьтесь о том, чтобы контраст не был таким резким и не застал вас врасплох в тот момент, когда вы будете наиболее уязвимы. Не стоит в 6 утра первого рабочего дня допивать последний бокал или сходить с трапа самолёта после 20-часового перелёта», — отметил эксперт.
Эксперт отметил, что если отпуск был проведен в постели с сериалами и пиццей, рекомендуется в последние несколько дней перед возвращением к работе аккуратно вводить небольшие дозы активности, такие как вечерняя пробежка, легкая тренировка на свежем воздухе или общение с живыми людьми.
Каждый день человек проживает множество событий и не всегда приятных. Некоторые настолько болезненны, что оставляют после себя шрамы и зарубины – психологические травмы.
О стратегиях работы с травмой и её последствиями пишет практикующий психолог с 10-летним стажем Марина Сойта в своей книге «В плену у травмы. Как подружиться со своим тяжёлым прошлым и обрести счастливую жизнь».
Руководство способно помочь тем, у кого диагностировано ПТСР и комплексное ПТСР, кто борется с негативными установками, подавленными чувствами, тревожностью, депрессией, кому в детстве было отказано в утешении. Здесь сочетается научный подход и личная история автора, взгляд профессионала и пациента. Мы выбрали пять причин прочитать книгу.
Травмирован может быть любой человек
Психологическая травма – это сложная и болезненная реакция человека на то или иное событие в его жизни. Диагноз ПТСР ставят не только тем, кто пережил войну или стихийное бедствие. «Травма универсальна – она может возникнуть как в детском возрасте, так и во взрослой жизни, а причины возникновения посттравматического стресса гораздо шире, нежели то, что мы привычно с ним ассоциируем», – пишет Марина Сойта. От травмы не уйти, не отмахнуться, она довольно прочно укореняется в организме и сознании, разрушая человека, приводя к проблемам на уровне психики и тела.
В 2018 году в МКБ-11 (международная классификация болезней) был представлен диагноз КПТСР – комплексное посттравматическое стрессовое расстройство, – расширяющий представления о влиянии комплексной травмы на жизнь человека. Для него характерен опыт хронического воздействия межличностных травматических стрессоров. Например, семейного или общественного, физического или сексуального насилия, жестокого обращения и т.д.
КПТСР часто не осознаётся человеком
У нашего мозга есть режим выживания и режим обучения. И человек с диагнозом КПТСР живёт в основном в первом, даже не осознавая этого. «Это жизнь в плену своих реакций. Это жизнь, в которой главенствует травматический стресс. У людей, переживших травму, уровни гормонов стресса нормализуются гораздо дольше, а при малейшем стрессе подскакивают быстро и непропорционально высоко. Эти люди застревают в режиме выживания, застревают в хронической самозащите, застревают в необходимости обороняться – даже тогда, когда их враг уже не имеет над ними власти». Мозг, находящийся в таком режиме, не может обеспечить своему владельцу нормальное функционирование, здоровье, рост, обучение. Но при этом сознание ведёт себя так, словно ничего травмирующего не произошло.
фото: freepik.com
Травма не проходит бесследно
Психологическая травма, особенно полученная в детстве, может не осознаваться человеком, но она, как неопытный преступник, оставляет следы. Это беспричинные вспышки ярости, гнева и беспомощности, нездоровые отношения, ненависть к себе, любые виды зависимости, расстройство пищевого поведения. «Травма оставляет следы. Эти следы могут быть незаметны невооруженному глазу. Они могут быть едва уловимы. Но у любого действия есть противодействие <…> и травма четко следует третьему закону Ньютона». Наши травмы не остаются в прошлом, они остаются в нашем теле и в разуме.
У КПТСР нет абсолютно одинаковых симптомов
Марина Сойта глубоко погружается в историю своего детства и отношения с мамой, которая применяла к ней физическое и моральное насилие. То, что она пережила, повлияло на её дальнейшую жизнь. Из-за психологической травмы автор страдала от алкогольной и наркотической зависимостей, неблагополучных отношений, трудоголизма. Но при этом «ни у одного из двух людей с КПТСР нет абсолютно одинаковых симптомов. Каждый симптом КПТСР может принимать множество форм и иметь очень разные степени интенсивности, продолжительности, способы и время проявления». Например, импульсивности, рискового поведения, самоповреждения, агрессивности или замкнутости, избегания и др. Травмированность человека может проявляться по-разному.
Научный подход может подарить исцеление
Метод осознания травмы и только лишь разговора о ней устарел. Человек не может исцелиться, просто вспомнив травмирующие события и проговорив их. «Сам факт пересказа истории не может изменить автоматические физические и гормональные реакции организма, который продолжает находиться в состоянии повышенной бдительности, будучи постоянно готовым пережить в любой момент нападение или насилие». На помощь приходит наука и современные знания о нейропластичности – гибкости нейронных контуров мозга, с помощью которой можно перепрограммировать мозг. «Теперь целью терапии может быть не создание условий, в которых клиент сможет поделиться своей историей, а создание нейробиологически регулирующей среды, вызывающей у клиента чувство безопасности».
«Сказка – ложь, да в ней намек, добрым молодцам урок» – писал Александр Сергеевич Пушкин и, как всегда, был прав. Сказки во все времена были источником мудрости. Через сказочные образы и сюжеты человек испокон веков познавал окружающий мир, его законы и самого себя, получал опыт и знания, учился думать, сопереживать, а, главное, усваивал принятые в обществе модели поведения.
Однако и сегодня психологи прибегают к сказочному и притчевому жанру, чтобы помочь человеку разобраться в своём внутреннем мире и распознать боли, травмы, потребности и желания через понятные сказочные образы.
Пособие «Психотерапия для депрессивных жаб» Роберта де Борда является классикой всемирной психологической литературы, в которой автор как раз через сказочных персонажей помогает читателям проанализировать собственные чувства. Главный герой этой сказки – Жаб – находится в депрессии и приходит за помощью к психотерапевту Цапле.
Мы прочитали книгу и выбрали интересные мысли Цапли, которые позволят лучше понять, как устроена психотерапия.
Психотерапия – дело добровольное
Друзья Крот, Крыс и Барсук, увидев состояние Жаба, заставили его прийти к психологу. Однако мудрая Цапля считает: «Психотерапия всегда процесс сугубо добровольный как для специалиста, так и для его клиента, из чего следует, что работать вместе мы можем только в том случае, если вы стремитесь к этому единственно ради своего блага, а не с тем, чтобы понравиться друзьям. <…> Просто всю полноту ответственности должны нести только вы и больше никто». Таким образом, желание понять себя и разобраться в своих чувствах должно исходить из потребности самого человека, а не чтобы угодить кому-либо.
Умение слушать – основа психотерапии
Психолог работает с тонкими душевными материями, и ему важно быть полностью включённым в своего клиента. Именно это Жаб ценил в Цапле: «Но больше всего в сеансах психотерапии его впечатлял тот факт, что Цапля безраздельно уделяла ему все свое внимание. До Жаба стало доходить, что так к нему еще не относились ни разу в жизни. <…> Цапля все время ловила каждое его слово, будто на целый час без остатка посвящала себя Жабу, сосредотачиваясь на его ситуации и исключая все остальное».
Психолог помогает понять своё состояние
На первом сеансе Жаб рассказал о своих злоключениях и передрягах, в которые попал, и о том, как относятся к нему окружающие. Во многих ситуациях Жаб чувствовал себя ребёнком. «В действительности все проще простого, – продолжала Цапля, – из школьного курса вы должны помнить, что ego в переводе с латыни означает «я». А спрашивая, в каком кто-то находится состоянии, на деле мы задаем вопрос о модели его существования. Поэтому, когда я говорю, что мой клиент пребывает в «эго-состоянии ребенка», имеется в виду, что он чувствует и ведет себя как ребенок. Это отнюдь не означает инфантильно – скорее по-детски».
Важно разобраться в своём детстве
Недаром говорят, что всё идёт из детства. Каждые мальчик и девочка формируют своё отношение к миру и к себе, исходя из отношений с родителями, которые вторгаются в сознание ребёнка с самого начала и передают не только гены, но и верования, и модели поведения. Опыт, приобретаемый в самом начале, в детстве, формирует основу человека, который он не может ни отвергнуть, ни забыть. «В нашей с вами, Жаб, совместной работе разобраться с вашим детством означает получить ключ к пониманию себя. Как сказал Фрейд, где есть ид, там будет и эго».
фото: freepik.com
Из прошлого в настоящее
Из проведённых сеансов психотерапии Жаб начал понимать, что его прошлое, отношения с отцом и матерью сформировали и его отношения с окружающими. «Знаете, я начинаю потихоньку понимать, что этот перечень описывает не только мое прошлое, но и настоящее. Приобретенные в детстве познания самым поразительным образом сближаются с моим нынешним поведением. Даже не знаю, удивляться этому или нет.
– На мой взгляд, – ответила Цапля, – удивительно другое: осознать, как много моделей поведения, приобретенных в детстве, мы берем с собой во взрослую жизнь».
Будет непросто
Проанализировать свои чувства, понять истинные мотивы своего поведения человеку бывает непросто, это может вызвать в нём желание обороняться или замкнуться. Например, Жабу сложно принять тот факт, что он сам может подспудно вступать в сговор с другими обитателями леса, сознательно играть роль «бедного-несчастного ребёнка» и добровольно лишать себя счастья. «Послушайте, Жаб, – ответила на это Цапля, – некоторые мысли, возникающие в результате нашей с вами работы, поначалу могут казаться дурацкими, нелогичными, а порой даже и пугать. И самое ожесточенное сопротивление мы оказываем как раз тем идеям, которые могут привести к самым грандиозным озарениям».
По-настоящему помочь себе может только сам человек
Самая важная мысль Цапли, о которой стоит подумать каждому: «Мои слова, Жаб, могут прозвучать несколько непреклонно, но помочь себе можете только вы и больше никто. Для этого вам надо рассмотреть великое множество вопросов. Например, о том, можете ли вы перестать себя судить. Можете ли к себе добрее относиться. А потом задать, пожалуй, самый важный из них: в состоянии ли вы себя полюбить?»
Эта притча о депрессивной жабе позволит познакомиться с базовыми основами современной психологии, с тремя эго состояниями: Родителя, Взрослого и Ребёнка и поможет развить свой эмоциональный интеллект, если прислушиваться к мудрым советам Цапли.
Такое короткое и, вроде бы, просто слово «нет», однако за ним может скрываться столько сложностей. Причин, почему многим сложно отказывать, может быть много: от банальных — одному нравится угождать, до глубоких психологических — другой испытывает чувство вины, если отказал кому-то. Третьи же не могут отказывать, даже если они находятся в состоянии чрезмерного стресса, перегружены делами и просто слишком заняты. Можно ли научить говорить «нет»? Как ставить людей на место? Действительно ли многие испытывают чувство вины, отказывая? Об этом и много другом поговорили с психологом Мироновой Юлией Александровной.
Многие из нас совершенно не умеют отказывать. Почему?
Отказ всегда подразумевает, что мы, во-первых, выходим из коммуникации (т. к. провоцируем конфликт), во-вторых, возвышаемся над нуждающимся человеком. Мы можем сделать что-то или дать что-то, от чего ему станет легче, но сознательно не делаем этого. Часто бывает, что нам кажется, что помочь человеку — совершенно просто и не требует вообще никаких затрат. Для него просьба глобальна, а мы можем решить её в секунды. Поэтому раз за разом можно соглашаться облегчать ему жизнь.
Какими способами можно сказать «нет»? Ведь, если человеку трудно отказывать, не обязательно говорить напрямую «нет». Как вообще можно научиться говорить «нет»?
Просто начать это делать. Если ступор настолько глобальный — «отнесите» проблему специалисту. Способ всегда проще иметь один — спокойно отказать и сказать, что вы не сможете помочь. Не надо распыляться о причинах и давать человеку лишние лазейки в вашем расписании и душевном состоянии. В том числе стоит разграничить, насколько проблема отказа распространяется на всех и каждого. Можете ли вы отказать навязчивому консультанту в ТЦ? Прохожему на улице? Если нет, начинать стоит с них.
Чувство вины и «нет» — как перестать чувствовать себя виноватым, если отказал?
Практика и последствия. Отказав несколько раз, вы увидите, что мир не рухнул, вам нашлась замена, человек, которому вы отказали, жив и даже здоров. Обычно чувство вины человек, не умеющий отказывать, испытывает только гипотетически. Он скорее полагает, что будет чувствовать себя виноватым или же приводит далёкий пример об исключительной ситуации. Поэтому просто отвлекитесь и издали понаблюдайте, к чему привёл ваш отказ.
Иногда «нет» не работает — нужно ставить человека «на место». Часто — гораздо более грубыми словами (или тоном голоса и т. д.). Можно ли этому научиться и как это сделать без ущерба для своей психики?
Здоровая агрессия — это сложно. В первую очередь потому, что, если не научиться с ней жить и принимать как часть жизни, человека она изматывает. Если у вас начинают клянчить что-либо, ужесточение тона действует всегда. Можете «рявкнуть» на особо зарвавшихся. Но здесь я повторюсь: необходима практика. Только так вы будете способны на индивидуальный подход, импровизацию и будете чувствовать, как именно вам себя следует вести. Даже можно выработать свой стиль отказа. Начните с уличных попрошаек/алкашей и плавно переходите на коллег и родственников.
фото: freepik.com
Вообще, «ставить на место» актуально в контексте «поставить на место наглого человека». А что такое наглость? Как понять, что человек в наш адрес наглеет?
Вам становится дискомфортно — уж это вы поймёте точно сразу. Захочется уйти от этого человека, остаться одному или наоборот захочется хорошенько «свозить его лицом по столу». В любом случае нарушения границ или «скотство» люди чувствуют сразу, просто порой не отдают себе отчёт, что с ними происходит в данный момент. В первую очередь примите, что виноваты вокруг люди, которые в том числе могут быть плохими друзьями, инфантильными коллегами и жадными родственниками. В случае неумения отказать часто встречается защитная реакция, связанная как раз с околосвятостью окружающих и единственным дурным человеком, не желающим помогать, обездоленным оказывается сам клиент. Таким быть страшно.
Как научиться оценивать ситуацию так, что «нет» (с точки зрения, что и как мы можем сказать) другу, бабушке или начальнику — это совершенно разные «нет»? Или это не имеет значения?
Не надо превращать отказ в некое кружевное умение маневрировать в отношениях с родственниками и начальством. Это одно и то же действие, абсолютно адекватное и ничего за собой не несущее. Более того, специальные интонации для отказов могут быть личной фишкой человека, но никак не рекомендацией. Отказ — это такая же форма коммуникации, как и согласие. Вы же не думаете, как соглашаться с родственниками или коллегами так, чтобы до них точно дошло и никто не обиделся.
Беременность — не только физиологическое состояние, но и тот период, когда идёт пересмотр своей идентичности. Раньше женщина была дочерью, потом стала женой (здесь стоит оговориться, что иногда женщины рожают без официального статуса или вообще становятся соло-мамой), а теперь она готовится стать матерью. Это самая ответственная роль: отныне и навсегда будет человек, за которого придётся переживать, бояться. Брать на себя обязательства по воспитанию и социализации ребёнка. За то, каким он будет человеком, личностью.
Часто именно эта ответственность пугает и заставляет сомневаться, что будет возможность справиться с таким «грузом». Особенно, если женщина сама находится не в позиции взрослого, а зависит (материально, психологически) от других взрослых. Эта детская позиция, присущая младенцам: «без взрослого я не выживу», а если это так, то как ещё можно заботиться о ком-то? Мы поговорили с Ольгой Шустицкой, перинатальным психологом, продюсером бесплатной Школы мам «Олант» о типах материнства и что делать, если психологически женщина не готова к беременности, или и вовсе беременность вызывает у неё чувство отторжения.
Ольга Шустицкая, перинатальный психолог, продюсер бесплатной Школы мам «Олант»
Типы переживания из-за беременности
В перинатальной психологии выделяют несколько типов переживания беременности, откуда вытекают типы материнства:
Оптимальный характеризуется адекватным отношением женщины к происходящим в ней изменениям, к предстоящим трудностям, высокой степенью ответственности будущей мамы за своё дитя.
Гипогестогнозический тип характеризуется недооцениванием важности и серьёзности происходящего. Такие женщины не склонны менять жизненный стереотип. После родов у них часто отмечается гипогалактия (недостаток молока). Уход за детьми, как правило, передоверяется другим лицам (бабушкам, няням), так как сами матери очень заняты.
Эйфорический тип характеризуется преобладанием повышенного настроения, уверенностью в благополучном родоразрешении, легковесностью и непониманием своей новой роли сейчас и в ближайшем будущем. Беременность может быть очень желанной – однако, убедившись, что зачатие произошло, «беспечная женщина» добровольно одевает «розовые» очки. Если возникают какие-то осложнения беременности, то они застают женщин врасплох, их тяжесть преувеличивается. Эти женщины претенциозны, требуют от окружающих повышенного внимания.
При тревожном типе причины повышенной тревожности, которые определяют всё поведение женщины, могут быть вполне объяснимыми: они связаны с семейными неурядицами, состоянием здоровья, бытовыми трудностями и т. д. Гестационная доминанта подавляется доминантой нерешённых социальных проблем.
Депрессивный тип проживания беременности предполагает максимальную выраженность тревожных состояний, что в свою очередь может привести к развитию невротических реакций. Могут обнаруживаться бредовые, ипохондрические идеи, идеи самоуничижения, намерения «освобождения от ребёнка».
Игнорирующий тип сопровождается чувством досады или неприятного удивления; растущий живот и ограничения, связанные с беременностью, к концу беременности доставляют физическое неудобство.
Отвергающий тип сопровождается резкими отрицательными эмоциями, переживание всей беременности рассматривается как кара, помеха, все ощущения сопровождаются неудобством, брезгливостью.
фото: freepik.com
Разумеется, в каждом конкретном случае работают особенности женщины, но более или менее приближающиеся к описанным. Исследования показали, что стили переживания беременности соотносятся с ценностью ребёнка для матери. Адекватный стиль переживания беременности соотносится с адекватной ценностью ребёнка в 100 % случаев. Тревожный стиль чаще всего соотносится с повышенной или пониженной ценностью ребёнка, игнорирующий и отвергающий — с низкой ценностью ребёнка и заменой её на ценности из других потребностно-мотивационных сфер. Очень сложным является эйфорический стиль переживания беременности, при котором обычно ценность ребёнка неадекватна (чаще всего имеет место замена на другие ценности), но внешне это не выражено. Приподнятое настроение и некритичное отношение к изменениям в жизни является следствием личностной незрелости и неготовности к принятию материнской роли.
Поэтому, помимо подготовки здоровья к зачатию и беременности, немаловажно уделить время и психологической подготовке — обратиться к психологу, пройти курс личной и/или семейной терапии, чтобы иметь возможность скорректировать своё отношение к материнству.
