О том, как Света на свадьбе побывала.
Как-то поутру я обнаружил Свету сидящей у окна. По виду её было заметно, что ей то ли грустно, то ли она думает о чем-то важном. Как я уже рассказывал, Света иногда думала о жизни, что доставляло ей невыносимые страдания.
— Все в порядке? — спросил я у неё.
— Да, нормально.
На подоконнике перед ней стоял бокал белого вина.
— Какая-то ты грустная.
Света подняла бокал, сделала небольшой глоток и сообщила:
— Хочу быть блондинкой.
— Зачем? — спросил я недоуменно.
— Ну как. Я бы ходила такая туда-сюда.
— Ну, ты итак ходишь такая туда-сюда. Только не блондинка, — решил успокоить я ее.
— Но я бы ходила с локонами, — сказал Света.
Ночь перед этим Света провела на какой-то свадьбе. Дело происходило в одном очень серьёзном восточном городе. Так вот, на этой свадьбе Света увидела девушку, у которой были чёрные брови, чёрные глаза, но она почему-то была блондинка.
— Знаешь, в ней было что-то от трансвестита. То ли баба, то ли мужик. Я смотрела на её лицо и не могла понять, когда и где закончатся её брови. И я поняла, что если я покрашу волосы, то мне оно очень пойдёт. Я ведь никогда не была блондинкой.
Но Света, на самом деле, говорила не совсем об этом. Обычно к основной своей мысли она подводила собеседника постепенно, разного рода иносказаниями и аллегориями. Если Света сидит у подоконника и перед ней бокал вина, при этом Света смотрит в даль, значит в голове у неё зреет какая-то мысль, приносящая ей невыносимые страдания.
— Я вот наблюдала за этим явлением — носатой женщиной с монобровью и глазами цвета угля и думала, чем я хуже? С её стороны — это же какая-то ложь, такое несоответствие стереотипам, а когда что-то не соответствует стереотипам, то я начинаю нервничать.
Я ждал развития её мыслей.
— И знаешь, свадьба эта закончилась большим скандалом. Я вообще до сих пор не могу понять, как такое возможно.
Света сделала очередной глоток вина, вздохнула, расположилась удобней.
— Вот что есть обман, по-твоему? — виновато блуждающие глазки её говорили о том, что алкоголь постепенно начинает проникать в зону мозга, которая отвечает за философствование.
Не дождавшись ответа, она продолжила.
— Вчера на свадьбе обнаружилось, что девушка, которую привели в благопристойный дом — вовсе не девственница.
— Ну, такое бывает.
— Ну, ты дослушай. Знаешь, как они узнали что, она не девственница?
— Может по старым обычаям вынесли во двор простыню после первой брачной ночи, а на ней не оказалось пятен крови? — предположил я.
— Какая кровь и пятна? Это был первый вечер свадьбы. Ещё не дошло до брачной ночи.
— Не томи, — попросил я
— На свадьбу приехала тётушка жениха, гинеколог. И она узнала невесту.
Света закурила, пополнила жидкость в бокале, отпила. Выдохнула.
— А теперь самое интересное. Вот эта тётушка жениха, гинеколог, за день до свадьбы зашивала невесте девственную плеву. И, увидев зашитую ею девушку в роли будущей жены племянника, опешила. И девушку выгнали в этот же вечер. Ты понял, что есть обман?
— Ну, нельзя зашивать девственную плеву до свадьбы.
— Нет. Обман — это когда ты готова будучи гинекологом зашивать письки девушкам и тебе безразлично кого они будут обманывать, но когда дело коснулось твоего племянника — ты проявила принцип. Ни девушка тут виновата, а тётушка парня, которая предоставляет эти услуги.
— Это все хорошо. А причём тут твоё желание стать блондинкой и ходить туда-сюда? — уточнил я у нее.
— А я уже не помню. Мысль потеряла — сказала Света и освежила почти опустевший бокал.
В прошлой серии Светиной меланхолии мы рассказывали, как Света сочиняла рассказы.
фото: freepik.com
