Евгений Горон — молодой поэт и писатель, финалист литературной премии «Лицей» рассказал «МТ» о верлибристах, ныне живущих гениях, работе и будущем литературы

Аурен Хабичев — Женя, мой первый вопрос не касается твоей поэзии. Расскажи мне, убежденному холостяку и детоненавистнику, каково это – быть отцом?

Евгений Горон — Честно – я не знаю. Меня, выросшего без отца, всю дорогу интересовало, кто этот человек, как он себя ведет, что чувствует. Единственный внятный пример, бывший в моем распоряжении – это мама, которая тяжело работала за двоих, пытаясь закрыть недостачи по всем фронтам. Думаю, впоследствии этот паттерн поведения прижился и во мне: долгое время казалось, что родительство – это обязательно про самоотречение, жертву и несвободу. Но когда у меня родилась дочь, я, что называется, выдохнул. Разумеется, жизнь меняется: ты подгоняешь свой график с учетом ребенка, впредь привыкаешь ставить во главу угла сперва его интересы, а потом – свои, понимаешь, что градус ответственности вырос в разы. Но все это происходит настолько естественно, органично и без усилий, будто только так и может быть. Вместе с тем в тебя вливают столько любви и нежности, о которых ты прежде не знал, что все бессонные ночи, колики и первые зубы компенсируются с лихвой одной утренней улыбкой. И потом, я никогда не один: у меня есть Катя, мы все делаем вместе, страхуем друг друга, когда одному из нас нужно отдохнуть или поработать. Очень счастливое отцовство, бесстрашное.

А.Х — Я смотрю, ты уже начал зарабатывать на своем творчестве. Собираешь концерты, к тебе приходят люди. Ты даже в других городах выступаешь. Поделись со мной рецептом успеха.

Е.Г — Боюсь, что не открою новый континент, если скажу, что все дело в искренности и желании делать то, что тебе нравится. Когда я читаю стихи со сцены, то испытываю эмоции, получить которые вне микрофонной стойки просто не могу. Но поверь: мне до сих пор удивительно, что все эти люди приходят слушать мои стихи. Видимо, они верят мне на слово, как-то интуитивно чувствуют, что нам по пути. Моя же задача – оправдать это доверие, сделать все максимально честно и красиво. Честность и красота – так бы я ответил.

А.Х — Есть такое обидное слово «верлибрист». Впервые об этом термине я услышал от одного достаточно агрессивно настроенного поэта в Липках. Все самое дурное и противоестественное он соотносил с верлибристами. Великого Воденникова он назвал верлибристом. Что это слово значит, я не совсем понимаю, но думаю, в поэзии есть такое же разделение, как и в политике — на консерваторов и либералов. И вот верлибристы — это такие либералы в поэзии. Ты  верлибрист?

Е.Г — Хочется быть аполитичным, но между «агрессивно настроенным поэтом в Липках» и «великим Воденниковым» я выбираю величие. Если же говорить серьезно, сочинение верлибров кажется мне более кропотливым трудом,  нежели написание рифмованных стихов. При всей внешней простоте, дежурной повествовательности, главный секрет верлибра, по моему, – в особой музыкальности текста, в чуткости и отзывчивости каждого слова. Если рифмованные стихи мы, как правило, запоминаем, опираясь на рифму, верлибр западает какой-то красивой деталью, нюансом, словарным жестом. Мне не близка сама мысль разделения, попытка вставить себя в какую-то рамку. Мое дело — максимально точно передать словами то, что я хочу, выбрав для этого наиболее подходящую – по моему мнению – форму. Но агрессивно настроенные поэты из Липок безусловно имеют право на частное мнение.

Видел рекламные ролики, в которых ты снимаешься. Ты начинал как фотомодель, правильно я понимаю?

 Все верно. В юности я занимался модельным бизнесом: ходил по подиуму, снимался для разных брендов в СНГ и Европе. Карьеру сделать не удалось: оказалось, что у меня не хватает роста для серьезной работы зарубежом. Максимум, что мне предлагали – контракты в Азии, но полумеры – это не мое. Важно: благодаря моделингу я познакомился с талантливейшим фотографом и художником Диной Данилович. Именно ей принадлежит весь визуал, который вы видите на моих выступлениях. Она же – режиссер видео на текст «Жажда»

А.Х — Теперь прагматичный такой вопрос. Ты зарабатываешь  исключительно на своем творчестве или занимаешься  еще чем-то, чтобы хорошо жить?

Е.Г — Разумеется, поэзия – это не основной доход, как бы мне того не хотелось. При этом, я не разделяю мнение о том, что художник должен быть голодным. Я люблю красивую одежду, хорошее вино, путешествия – комфорт, если сузить. Поэтому, на ряду со стихами и концертами, в моей жизни есть еще копирайтинг, SMM-продвижение разных проектов, рекламные съемки. Для меня важно, чтобы работа за деньги не мешала основному делу. Сначала – стихи, все остальное – потом.

А.Х — Назови поэтов, повлиявших на твое творчество

Е.Г — В разное время у меня были разные влиятели. В 18 мне нравилась переводная поэзия, битники:  Буковски, Бротиган, О Хара. Потом я крепко полюбил Поля Целана, Тумаса Транстремера, Лукаса Мудиссона. Дальше, что называется, был русский период: Воденников, Львовский, Горалик, Фанайлова. Сегодня чаще других перечитываю Шестакова, Перченкову, стихи Кортасара. А вот совсем новое – это поэзия Серебряного века. Видимо, травмы школьного образования, надолго истребившие эту любовь, затянулись. Заново открываю для себя Мандельштама, Цветаеву, Ахматову, Кузьмина. Но я считаю себя весьма благодарным читателем: мне порой хватает пару строк, чтобы очароваться.

А.Х — Представь себе 2050 год. Чем ты занимаешься?

Е.Г — Мне, значит, будет около 60-ти. Хорошо бы к этому времени написать все, что хочется написать, разойтись тиражами по всему миру, иметь возможность жить у моря в какой-нибудь европейской, буржуазной глуши. И вот так идти по красивой, сумеречной улице с Катей под локоток, а прохожие узнают вашу пару, но тактично не подходят: восхищаются издалека, перешептываются.

А.Х — Вообще о будущем. В упомянутом 2050 году будут еще поэты? Или это будет какая-то синергия между ИИ и человеком?

Е.Г — По-моему, поэзия – неистребимый жанр. Тот факт, что история стихосложения началась еще во времена Древней Греции убеждает в том, что стихи будут писать и через сто, и через триста лет. Но мне, мы помним, будет 60, я буду прогуливаться где-то у моря, поэтому никакой ИИ, а особенно – его синергия с человеком мне вряд-ли будут интересны.

А.Х — А из ныне живущих поэтов, кого  считаешь  гением?

Е.Г — Мне кажется, гений при жизни – это какая-то недоработка. Или у меня какие-то завышенные требования к этому слову. Так или иначе, есть стихи, которые я считаю выдающимися, блестящими, талантливыми, но гениальными… Нет у меня поэта в такой категории. Может, попозже.

А.Х — Женя, у тебя очень красивая супруга. Вы вообще красивая пара. Как удается в век соблазнов и возможностей, становится такой вот примерной ячейкой общества? Представляю сколько у нее поклонников и у тебя поклонниц.

Е.Г — Мы как-то еще на берегу договорились, что интересоваться другими людьми – это нормально, полезно для творчества и здоровья. На деле же оказалось, что с тех пор, как мы вместе, эта функция атрофировалась напрочь. Мне бы, может, и хотелось сверкнуть глазами в чью-то сторону, пофлиртовать, но что-то совсем не тянет. Катя говорит, что у нее тоже самое, но оказалось, что я могу быть жутким ревнивцем. То есть прежде я даже оттенка такой эмоции за собой не замечал, а тут – на тебе: предъявляю ей на пустом месте, без должного повода абсолютно. Она пока терпит. И потом: ну какой еще “век соблазнов и возможностей”, когда у тебя грудничок? Выспался – и то хлеб.

Последняя книга трилогии Давида Лагеркранца о детективе-журналисте Микаэле Блумквисте и девушке-хакере Лисбет Саландер под названием «Та, которая должна умереть» увидела свет накануне в Швеции. Герои, созданные Стигом Ларссоном, ушедшим из жизни в 2004 году, вперые появились в романе «Девушка с татуировкой дракона», опубликованном уже после его смерти, тем самым положив начало серии «Миллениум». Затем вышли «Девушка, которая играла с огнём» и «Девушка, которая взрывала воздушные замки». Лагеркранц продолжил историю, дописав «Девушку, которая застряла в паутине» и придумав «Девушку, которая искала чужую тень».

фото: posta-magazine.ru

Сюжет последней книги расскажет об исследованиях в области ДНК, экспедиции в Гималаи и распространении нетерпимости через соцсети, истоком которой является «российская фабрика троллей».

«Мне кажется, что это моя лучшая книга во всей серии, да и к тому же пора заканчивать, — заявил Лагеркранц. — Это был фантастический проект, и столь же фантастичной представляется возможность его завершить. В течение нескольких лет я был сосредоточен на «Миллениуме» и если бы стал и дальше продолжать, то погряз бы в рутине, что стало бы позором для всей серии».

По словам писателя, дух Стига Ларссона не покидал его в течение всего времени работы над книгой. Ларссону были близки идеи противодействия ненависти и дезинформации — именно для этого в своё время он основал организацию «Экспо» и издавал одноимённый журнал.

«Сегодняшние политические тенденции вызывают намного больше беспокойства, чем в его время, — считает  Давид. — Правоэкстремистские, популистские ветры дуют сегодня над всем миром, потоки ненависти и дезинформации намного лучше организованы, а их последствия — более тяжелы. Ненависть и ложная информация отравляют не только общественный климат, но еще ведут к преследованиям и насилию, что мы недавно наблюдали в США и что мне хотелось отобразить».

фото: posta-magazine.ru

В России первые книги серии Стига Ларссона появились в 2010 году. Годом ранее трилогия «Миллениум» была экранизирована в Швеции, а 2 года спустя Дэвид Финчер снял американскую версию «Девушки с татуировкой дракона» с Дэниелом Крейгом и Руни Мара в гланых ролях.  В 2018 году на экраны вышла «Девушка, которая застряла в паутине», снятая Федерико Альваресом. Саландер и Блумквиста сыграли Клер Фой и Сверрир Гуднасон.

«Та, которая должна умереть» поступит в продажу в России уже 3 сентября.

С 31 августа по 2 сентября в Санкт-Петербурге состоится фестиваль памяти писателя Сергея Довлатова «День Д», посвящённый 1989 году. Впервые фестиваль проводился в 2016 году, однако спустя 2 года он был отменён из-за проблем с финансированием.

«В этом году мы решили вернуться, потому что важный год, рифмующийся с биографией Довлатова — 89-й: в 1989 году, за год до смерти Довлатова, его начали широко печатать в Советском Союзе, и это была уникальная ситуация, потому что 1989 год — это год полного падения цензуры. Это год, когда появляется «Доктор Живаго», «Архипелаг ГУЛАГ», стихи Зинаиды Гиппиус и Георгия Иванова», — пояснил идеолог фестиваля, историк и краевед Лев Лурье.

фото: dovlatovday.ru

В программу мероприятий вошли праздник на улице Рубинштейна, джазовый концерт в сквере Довлатова на Загородном просекте, концерты, кинопоказы, лекции, брейн-ринг и многое другое — всего около 40 различных активностей. По словам руководителя проекта Анастасии Принцевой, откроется фестиваль круглым столом о творчестве Довлатова и его времени, который пройдёт в актовом зале Санкт-Петербургского государственного университета. В нём примут участие Татьяна Толстая, Людмила Петрушевская, Андрей Арьев, Никита Елисеев и другие. На следующий день будут представлены новое пятитомное собрание сочинений Довлатова под редакцией Игоря Сухих и мемуары отца писателя Доната Мечика «Театральные записки. Воспоминания. Письма сыну Сергею Довлатову».

«1 сентября с 12:00 до 21:00 — мастер-классы, розыгрыши, чтение поэзии, выступления музыкальных групп, телефон, по которому можно снять трубку и услышать голос Сергея Донатовича, парад фокстерьеров», — рассказала Принцева, добавив, что гости фестиваля также смогут примерить настоящий пиджак Довлатова для фотосессии от фотографа Государственного Эрмитажа Юрия Молодковца.

фото: МИА «Мир»

Кроме того, в рамках праздника состоится премьера виртуального спектакля-прогулки Михаила Патласова «А я Довлатова видел», сюжет которого основан на воспоминаниях соседей Давлатова и его выступлениях на радио. Спектакль в формате дополненной реальности начнётся у памятника писателю на улице Рубинштейна. Чтобы принять в нём участие, нужно скачать специальное приложение.

«У этого жанра есть целое направление — социальная хореография, но не в том смысле, что люди танцуют, а в том смысле, что мы их ведем по условному коридору: они иногда слышат Довлатова, иногда слышат реальных персонажей», —рассказал режиссёр спектакля.

Фестиваль «День Д» пройдёт при поддержке попечительского совета, в который входят краевед и писатель Лурье, телеведущий Иван Ургант, главный редактор журнала «Звезда» Андрей Арьев, актриса Анна Алексахина и другие.

Одну из ранних работ итальянского живописца Сандро Боттичелли «Мадонна делла Лоджиа» впервые будут экспонировать в России. Сначала этот шедевр эпохи Возрождения, который вывозится из галереи Уффицци не чаще, чем раз в пять лет, представят в Дальневосточной картинной галерее, а затем он разместится в зале Леонардо да Винчи в петербургском Эрмитаже. Об этом сообщил телеканал «Россия – Культура» со ссылкой на пресс-конференцию в итальянском посольстве.

фото: primafisha.ru

«Путешествие полотна Боттичелли будет иметь огромное символическое значение, — считает чрезвычайный и Полномочный посол Италии в России Паскуале Терраччано. — Сначала его покажут во Владивостоке во время Восточного экономического форума, где Италия впервые принимает серьезное участие. Потом картина поедет в Петербург, где откроется Международный культурный форум. Таким образом, обе площадки будут ассоциироваться с великим итальянским искусством».

На картине Боттичелли Мадонна изображена на фоне арок лоджии, которая и дала название полотну. Она прижимает к себе младенца, а он касается её щеки. Специалисты относят эту работу к иконографическому типу «сладко любящая», примером которого в русской традиции является Владимирская икона Божией Матери.

«Почему для этой поездки выбрали именно Боттичелли, а не Тициана или Караваджо? Мы хотели напомнить и о меценатах — семье банкиров Медичи, основателях коллекции Уффици. В 70-х годах XV века Медичи одними из первых приобретают работы выдающихся художников своего времени, среди них — Боттичелли», — пояснил директор галереи Уффици Айке Шмидт. 

По словам директора Приморской картинной галереи Алёны Даценко, экспозиция полотна такого масштаба позволит жителям Владивостока почувствовать себя частью западного мира. Поскольку в городе сосредоточены и европейская, и азиатская культуры, а произведений Ренессанса и классицизма заметно не хватает, это отличный шанс сократить существующий разрыв между Владивостоком и Европой.

«Мы много лет бьемся над тем, как гуманизировать экономические форумы, — подчеркнул директор Государственного Эрмитажа Михаил Пиотровский. — И вот тот способ, который поможет это сделать, потому что это целая программа вокруг Боттичелли». 

Эта история началась в августе 1896 года в городе Таганроге. 27-го числа, 15-го по старому стилю, в доме купца первой гильдии, промышленника, старосты синагоги Гирша Фельдмана и его жены Милки появился на свет третий ребенок. Это была девочка, её назвали Фанни. «Птичка моя! Я верю, что ты полетишь высоко» — этими словами приветствовал отец свою новорожденную дочь. Так родилась Фаина Фельдман.

Фото: uznayvse.ru

Детство Фанни проходило, как это было принято в состоятельных семьях, за чтением, игрой на музыкальных инструментах, изучением иностранных языков. И, пожалуй, должно было быть счастливым. Но увы, маленькая Фаина чувствовала себя одиноко и брошено. В гимназии, куда поступила девочка, её обижали и издевались над ней из-за своеобразной внешности и заикания. Поэтому пришлось перевести ребенка на домашнее обучение. Учиться, к слову, Фанни не любила, ей это было скучно. Она любила ставить домашние спектакли. Мама поддерживала увлечение дочери и старалась привить той любовь к русской классике. Так главным автором в жизни Фаи станет А.П. Чехов. Странной волей судьбы произведения именно этого писателя многое определят в её будущей жизни.

Фото: uznayvse.ru

В 14 лет Фанни всерьез увлекается сценой и даже посещает занятия в частной театральной студии. К 18 годам она принимает твердое решение стать артисткой, о чем и сообщает домочадцам. Отец не поддерживает её выбора и отказывается финансировать дальнейшее увлечение дочери. Это приводит к серьезной ссоре с родителем. В 1915 году Фаина уходит из дома и уезжает в Москву в надежде поступить в институт, чтобы продолжить обучение театральному искусству. В чем ей какое-то время помогает мать и содержит дочь в тайне от мужа. Но больше свою семью Фаина никогда не видела, кроме старшей сестры на закате своей и её жизни. Так судьба героини рассказа А.П. Чехова «Скучная история» становится отчасти и судьбой юной Фанни.

Провалившись во всех театральных учебных заведениях Москвы из-за отсутствия таланта и красоты, несостоявшаяся актриса Фаина Фельдман решает не возвращаться домой, а продолжить пытать счастья в большом городе. Очень быстро Фая обрастает широким кругом знакомств из числа культурной интеллигенции: писатели, поэты, актеры, балерины. И по протекции одной из своих подруг — балерины Большого театра Екатерины Гельцер, Фаина попадает в Малаховский летний театр, где знакомится со своим первым наставником и учителем Илларионом Николаевичем Певцовым. Первая роль, которую дают начинающий артистке, роль без слов в массовке в спектакле «Тот, кто получает пощечины».

Фото: uznayvse.ru

«Шла пьеса Леонида Андреева «Тот, кто получает пощечины». Набравшись храбрости и очень волнуясь, я спросила у Певцова:
– Что же мне делать в спектакле, если у меня нет слов?
На что он мне ответил:
– А ты меня люби, и все, что со мной происходит, должно тебя трогать и волновать.
Весь вечер я жила жизнью героя пьесы, страдала за него, а в конце спектакля, когда уже был дан занавес, я громко плакала. Никакие утешения моих подружек не помогали. Тогда побежали к Певцову сказать ему, что одной статистке стало плохо. Добрый Певцов пришел в гримерную и спросил меня:
– Что с тобой?
Я, продолжая рыдать, выдохнула:
– Я вас так любила, так любила, весь вечер…
Он стал меня успокаивать, а потом сказал моим подружкам:
– Милые барышни, вспомните потом меня, вот она – будет актрисой.
Эти его слова стали для меня как бы благословением…»

Так родилась актриса Фаина Раневская.

Псевдоним пришел к артистке из пьесы А.П. Чехова «Вишневый сад». Она меняет паспорт, и из Фаины Гиршевны Фельдман превращается в Фаину Григорьевну Раневскую, но в истории останется как Фаина Георгиевна. 
Творческий путь Фаины Георгиевны был тернист, как это положено гению. Следующие 15 лет Раневская отдает антрепризе. Путешествуя по регионам, она играет в театрах Керчи, Феодосии, Ростова-на-Дону, Баку, Смоленска, Сталинграда, Архангельска. Всего за этот период, по её собственным подсчетам, она сыграла около 200 персонажей. Об этом периоде она будет говорить: «Провинция — кладбище моих лучших ролей». Этот отрезок её жизни знаменателен ещё и тем, что она встречает своего второго учителя, друга и главного человека в своей жизни — Павлу Вульф. Дружбу с Павлой Леонтьевной и её семьей Раневская пронесет через всю жизнь и будет глубоко переживать уход Павлы из жизни.

Фото: uznayvse.ru

В 31-ом году она возвращается в Москву и поступает на службу в Московский государственный Камерный театр (ныне театр им. А.С. Пушнина). В последующие года, в период с 1931 по 1984 год, она поменяет пять театров. Центральный театр Красной Армии, Московский театр драмы, театр Моссовета, вернется в театр им А.С. Пушкина (бывший Камерный), а затем опять поступит в театр Моссовета. В кругу коллег Раневская приобретет славу человека жесткого, требовательного, даже скандального. Актеры и режиссеры побаивались её из-за несдержанности, прямолинейности и чрезмерной остроты языка.

Одна из известнейших ссор актрисы с режиссером театра Моссовета Ю.А. Завадским произошла во время репетиции. Когда Фаина Георгиевна прилюдно нахамила режиссеру, он не выдержал и прокричал: «Вон со сцены!», на что актриса тут же выпалила ему в ответ: «Вон из искусства!». Невзирая на подобные выходки Раневскую очень ценили и уважали за её удивительный талант.

Тем не менее театральная судьба в столице, а за ней и в кинематографе, сложилась также, как и в антрепризе — яркие, но эпизодические роли. Роли, которые становились известней самих постановок, прославляли спектакли и фильмы. Роли ради которых зритель шел в театр и нередко уходил, не досмотрев до конца, если Фаина Георгиевна больше не выходила на сцену. Роли, чей текст, что называется, уходил в народ. «Крошки мои, за мной!», «Королевство маловато», «Красота — это страшная сила», «Муля, не нервируй меня!», «Он улетел, но он обещал вернуться», «Познай самое себя и намели кофе на семь недель» — эти фразы знает и использует почти каждый из нас. Так родилась Королева эпизода.

Фото: uznayvse.ru

Главных ролей у Фаины Георгиевны было ничтожно мало. Наиболее яркие из них это Роза Скороход в фильме «Мечта». В театре бабушка в спектакле «Деревья умирают стоя», миссис Этель Сэвидж в «Странная миссис Сэвидж» и Люси Купер в театральной постановке «А дальше — тишина», ставшей для неё триумфальной и последней. Все эти работы раскрывают поистине глубокий драматический талант артистки. Раневской восторгались не только в СССР, но и за рубежом. Рузвельт, Чаплин, Драйзер считали её лучшей трагической актрисой мира.

Но несмотря на всю славу и признание Фаина Раневская была глубоко одиноким, и возможно даже несчастливым человеком. После ухода из жизни её близких друзей. Вначале Соломона Михоэлса, Василия Качалова, затем Павлы Вульф и Анны Ахматовой, единственным близким существом в её жизни до конца был дворовый пес Мальчик.
«Мне не хватает трех моих. Павлы Леонтьевны, Анны Ахматовой, Качалова. Но более всего Павлы Леонтьевны. Сейчас ночь, ветер и такое одиночество. Такое одиночество. Если у тебя есть человек, которому ты можешь рассказать сны, ты не имеешь права считать себя одинокой. Мне некому теперь рассказывать сны.»

Фото: uznayvse.ru

Историй из жизни Великой Раневской несметное множество, как и анекдотов про нее, или рассказанных ею, баек, мифов, афоризмов. Никто не знает, что из этого правда, а что уже часть эпоса. Фаина Георгиевна играла на сцене до 86 лет. В 1983 году Раневская ушла из театра, через год из жизни. Так родилась Легенда.

Цитаты взяты из дневников Ф.Г. Раневской. Российский государственный архив литературы и искусства. 

Кристина Черникова

Художественный руководитель Московского художественного академического театра (МХАТ) им. М.Горького, театральный режиссер и продюсер Эдуард Бояков рассказал «МТ» о значении семьи в жизни русского  человека, о своей главной претензии к либералам и отношении к протестам в Москве

Аурен Хабичев — Вы периодически упоминаете в соцсетях, интервью, выступлениях о «традиционных ценностях». Что это значит для вас? Это значит, что все, что чуждо понятию «семья», «дети» и так далее, не имеет право на существование в рамках российского общества?

Эдуард Бояков — Дело даже не  в российском обществе, а в человечестве в целом. Если где-то, в каких-то государствах разрешены однополые браки, то это совсем не означает то, что я с ними буду соглашаться. Есть страны, где легализованы наркотики. Я и с этим не буду соглашаться. Есть страны, в которых очень легко приобрести оружие – я и с этим не согласен. Или места, где разрешена проституция. И тут я не согласен. Семья и дети – это базовая категория вообще человеческого вида. Это не сегодняшнее или вчерашнее изобретение политиков. Вот партии – это изобретение политиков, без партий человек прожить может. Машины – это изобретение людей. Значит, без машин человек может прожить. А без детей, без рода, без почитания родителей, без служения родителям, человек просто сгинет. Нет, отдельный  человек сможет протянуть, а вот человечество, цивилизация без этого придут к вырождению. Что, собственно, сейчас на Западе и происходит.

А.Х — Вы несомненно сейчас один из самых ярких лидеров консервативно-патриотической тусовки.  Но в то же время, вы — один из самых ярких представителей творческой элиты, которая всегда ассоциировалась с некой  свободой, правами человека, либерализмом. Одеваетесь вы моднее любого Серебрянникова и прочих. Почему ваш внешний образ лично у меня не соответствует образу православного патриота-монархиста? А вы, кстати, монархист?

Э.Б — Признаюсь, ваш вопрос поставил меня в замешательство. Даже не знаю обижаться или благодарить за комплимент (смеется). Я имею ввиду одежду. Не знаю, что вы нашли во мне модного. Я в последний раз был в московском магазине дороже, чем Бенеттон, наверное, лет двадцать назад. То есть, в прошлом веке.

А.Х — Ну, модно – не значит дорого. Я имел ввиду ваш стиль. Что и как на вас надето – это, я считаю, очень стильно…

Э.Б — Ну я уже сказал, что очень давно не был в дорогих магазинах. И в Европе в последний раз был в вещевом магазине лет пятнадцать назад. Был момент, в ту пору я обращал внимание на одежду. Больше всего мне нравились нью-йоркские магазины. Но вот сейчас  этого в моей жизни нет. Даже сегодня мне коллега в театре сказала: «Слушай, чувак, у тебя рубашка на рукаве уже разорвалась, совсем не следишь». И я обнаружил, что да, рубашка, которая на мне была надета, купленная у дочери Мика Джаггера, которая живет в Индии на пляже, действительно прохудилась. Рубашка, кстати, стоила всего долларов десять. Сегодня утилизировал её, как говорится. Я действительно от этого не завишу, но с другой стороны, я прекрасно знаю, чем Фэнди отличается от Луи Витон, Бриони от Этро, Меркури от Леформ, а  Эрмес от какого-то недорогого хипстерского бренда. Да, я понимаю в чем феномен Зара. То, как они сделали невероятно успешный бизнес-проект. Я понимаю, что такое дорогой автомобиль и в общем-то сам езжу не на жигулях. Но это часть моего мира, моей профессии – разбираться в дизайне, в ценностях – даже если я их не разделяю. Я стараюсь быть независимым от идеологии потребительства, но все равно я же не в монастыре живу. Когда я уезжаю в монастырь, к счастью есть такая возможность, я хожу там как все послушники в обычных спортивных штанах и ватниках. А здесь, живя в городе, работая в театре, конечно, ты существуешь в системе художественных знаков, в системе образов — это язык коммуникации. Это необходимо: человек моей профессии должен за этим следить. В общем, еще раз повторюсь: вы меня смутили этим вопросом, потому что  даже жена меня ругает за то, что я небрежен в одежде. Особенно в последнее время.

А.Х — Ну не знаю, Эдуард. Лично для себя я отметил, что на презентации РХС (Русский Художественный Союз)  вы были одеты как денди лондонский. Я свой вопрос в общем-то подводил к тому, что мы привыкли к тому, что стильно выглядят представители либеральной тусовки, а вот патриоты – они как раз всегда более официальны что ли. Я спрашивал еще про ваш монархизм. Вы же монархист?

Э.Б — Если вы вспомнили про РХС, посмотрите, как одевается один из его членов — Андрей Анисимов. Он председатель Гильдии храмоздателей. Человек, который храмы строит. Известнейший церковный архитектор. Так вот, обратите на его стиль внимание и согласитесь, что не все консерваторы и традиционалисты должны ходить в лаптях, кирзовых сапогах, хотя это тоже,  кстати, может быть модным.

Если говорить про монархизм, то я не могу себя назвать политическим монархистом, потому что нет партии как таковой.  Нет такой внятной силы, которая была бы уже оформлена идеологически, артикулирована. А если говорить именно об идее монархизма, мне она, безусловно, близка. Я считаю ее наиболее правильной, цельной и ценной идеей с одной лишь оговоркой. Я должен сказать, что монархизм не должен быть такого абсолютистского толка, как например, в китайских империях. Мне наиболее близка идея византийской симфонии между духовной и императорской властью. Патриарх и император управляли Византией, огромной империей, которая просуществовала дольше всех других, именно в таком согласии, глубоком взаимодействии энергий. Мне эта политическая система представляется наиболее правильной. Что касается монархизма, то это повод для очень серьезного разговора. Все-таки сама природа человека подразумевает иерархию. И, конечно, то, что происходит, например, с современной европейской массовой культурой, показывает  проблему так называемого массового вкуса. Я не хочу говорить про стадо, про быдло, про жлобский демос — ни в коем случае. Я должен уважать и любить всех людей. Но, очевидно, массовая западная культура выбирает не самых чистых людей, не самых глубоких и духовных в качестве лидеров, в качестве примеров. Она делает выбор в пользу ярких и юрких. И, поэтому, один за другим становятся президентами то бывший актер, как Рейган, то вот такой хиппи-саксофонист как Клинтон, то негр, который якобы из чикагской академической элиты, но все равно понятно, по какой причине он стал руководителем государства. То вот такой яркий бизнесмен, панк-девелопер как Трамп. Западная культура сейчас доминирует и поэтому мы о ней говорим. Не для того, чтобы сказать, что это вражеская культура, а ровно наоборот — для того, чтобы подумать, как мы сможем использовать все завоевания этой культуры. И пойти дальше. Мы должны думать о следующем образе, о следующей цивилизации.  Западная культура не доказала ценность демократии. Сегодня это уже очевидно. Во всяком случае, если говорить о той демократии, которую мы наблюдаем. В Греции же, в цивилизации, где возникло это понятие, демократия была совсем другой – с рабами, огромными ограничениями для женщин, для чужаков и так далее…

А.Х — Что вас раздражает в либералах? И можете ли назвать поименно либералов, которые вас раздражают?

Э.Б — Нет. Поименно я называть, конечно, не буду. Кто я такой, чтобы судить людей? Это неправильно, бестактно. Если говорить о том, с чем я не согласен, то в общем-то, я в предыдущих ответах вам обозначил свою позицию. Наше отношение к традиционным ценностям, религии, семье, детям, родителям, образованию очень сильно расходятся. В здоровом обществе вообще не должно быть детских домов и домов для престарелых. Тем более вы это понимаете, вы из Кавказа. Этого в принципе не должно быть. Любое несчастье может произойти. У маленьких деток погибнут родители, допустим в какой-то автокатастрофе. Ну и что? Проблем с обустройством нет. Есть двоюродный дядя, двоюродная тетя, сестра или бабушка, которые спокойно возьмут этих детей. Это должно происходить естественнейшим образом, понимаете? У пожилых родителей может погибнуть сын, например. Этих пожилых людей тут же возьмет себе в дом другой сын или в крайнем случае, двоюродные внуки. Вот в чем я не согласен с либералами. В матрице жизни, которая навязывается нам, как единственно правильная и единственно  возможная. Вот эти одинокие в душе молодые люди, накачивающиеся алкоголем и наркотиками по пятницам и по субботам в европейских городах. Дико фрустрированные, дико несвободные, дико неорганичные в своих поступках, истеричные — они не являются для меня моделью. Я не хочу, чтобы мои дети превращались в таких людей. Я сам, в общем-то, этот путь отчасти прошел, как человек, который вырос ребенком в доме, где не было икон. А сейчас у меня простой режим – семья, работа. Я работоголик и, как правило, раньше одиннадцати вечера не возвращаюсь домой. Но воскресенье – это время, когда мы с семьей и детьми идем в храм, на службу и это счастье просто невероятное, непередаваемое. Ни с чем не сравнимое. Вот этот завтрак в воскресенье после службы с семьей – это счастье. Таким образом, моя претензия к либералам в том, что они десакрализировали эту цивилизационную ткань, уклад. Они десакрализировали нашу жизнь. Они выключили Бога, они человека возвели на пьедестал главной ценности. Мол, человек – это главное мерило. «Я мыслю, значит я существую» — говорил Декарт. После Декарта возникли философы просвещения и все пришло к тому, что человек стал главной ценностью. Человек – не главная ценность. Человек не живет ради себя. И даже ради другого человека он не должен жить. Человек должен жить во славу Господа. А дальше – во славу своего народа, своей большой семьи, своего рода, своей национальной культуры, потом что никакой другой культуры кроме национальной не бывает. Культура и нация – это фактически синонимы. Потому что нация, если говорить о языке, который объединяет цивилизацию, какое-то сообщество людей, это и есть главный и единственный культурный фактор. Если мы говорим на разных языках, мы уже принадлежим к разным культурам. Хотя,  конечно, можно говорить и шире – об эгрегорах, можно говорить о западной, атлантической, африканской цивилизации, китайской, индийской, православной, имея ввиду наш эгрегор. На самом деле все очень просто. Самые простые вещи, они лежат в базе. Верить не в себя, а в то, что выше. Вернее – не только в себя, ощущать свою божественную природу, но и понимать свое место в иерархии.

А.Х — Протесты в Москве. Вы о них высказывались. С вашей точки зрения, как культура должна отвечать на подобные ситуации? И вообще, существуют ли реальные проблемы, из-за которых люди вышли на улицы?

Э.Б — Если говорить конкретно о московских протестах, я думаю, они никак с реальными проблемами не связаны. Я не политолог и не специалист. Не буду позволять себе каких-то утверждений, но такое ощущение, что эти ребята начали организовывать протесты по поводу выборов специально, нарываясь на определенные последствия. То есть, им это явно было выгодно. Те, кто сейчас  во главе протестов, не прошли бы в Мосгордуму. Вот в чем дело. Все специалисты в один голос говорят, что вот эти кандидаты, которых избирком не зарегистрировал, если бы даже их зарегистрировали, они бы не стали депутатами. Вот в чем фишка. Это провокация. Кампания. И мне это понятно уже по тому, как это режиссируется. А то, что проблемы в стране есть очень серьезные, это очевидно. То, что власть совершает ошибки — тоже очевидно. Ошибки власти состоят как раз таки не во взаимоотношениях с либералами, а в том, что власть не запускает процесс национального духовного роста. Власть не работает с русским самосознанием. Власть боится патриотизма. Власть вроде и поддерживает, но говорит о патриотизме не культурном, а о государственном, политическом. Это глупость, потому что патриотизм не может базироваться на любви к государству. Или к системе власти. Если ты любишь совет министров, то ты не патриот, ты идиот, понимаете? Ты должен любить русскую культуру, ты должен любить страну. И только внутри этой культуры, внутри этой страны есть власть. Быть во власти также сложно, как и быть врачом, полицейским, спецназовцем, шахтером, может еще сложнее. Любая власть совершает ошибки, любой человек — тоже. Но на власти – особая ответственность. Главная проблема, по-моему, в том, что власть не запускает глубокие процессы, связанные с культурной политикой.

Модели и технологии, которые использует наша власть, не те. Она очень либеральная. Главный либерал в нашей стране – это власть. Если бы та самая власть, против которой выходят на протесты эти ребята, была бы действительно народной, то народ просто снес бы этих либералов. Отвечая на вопрос, в чем я расхожусь с либералами, я говорю о ценностях, об абстрактных категориях. Но на самом деле все можно свести к самым простым вопросам. Вот Крым – наш или не наш? 86 процентов считает, что Крым наш, а подавляющее большинство участников протеста считают, что Крым не наш. И вот здесь проблема в том, что власть очень много времени уделяет борьбе с этими либералами, этими несогласными и очень мало занимается созиданием. Культурным созиданием, не только строительством мостов, дорог и военных заводов. А для этого нужно слушать народ свой и развивать его корневую культуру. Во всех ее проявлениях, начиная от музыки, которой у нас нету. Вот эти областные народные ансамбли, которые при каждой филармонии существуют – это позорище. Это нечто,  не имеющее никакого отношения к ценностям. И это можно сказать и про другие области искусства. Нет поддержки и понимания актуальной традиции, корневой культуры. И власть может наступить на грабли. Это уже было не раз. И Советский Союз распался именно из-за этого. Из-за того, что вестернизация, начавшаяся при Хрущеве, достигла апогея при Брежневе — джинсы, западная музыка, западные цацки, западные товары народного потребления. И все: огромная держава просто развалилась. И Россия развалится, если власть не запустит процессы, связанные с нашим культурным суверенитетом. А основой политического суверенитета должна быть своя культурная политика, работа с массовой культурой, с мейнстримом. И этого нам пока не хватает.

Премьерный показ балета «Ромео и Джульетта» на музыку Сергея Прокофьева, главные роли в котором исполнят российский танцовщик Сергей Полунин и румынская балерина Алина Кожокару, состоится на сцене итальянского амфитеатра «Арена ди Верона».

Сам Полунин признался: «С Йоханом Кобборгом, постановщиком проекта, мы дружим уже лет 10, и я всегда мечтал с ним поработать как с хореографом, с постановщиком. В классическом балете он для меня гений, и я хотел помочь Йохану раскрыть его талант по-новому, хотел, чтобы он поставил классический балет, но в новом формате, в новом видении — классический балет будущего. Для первой такой совместной работы мы взяли «Ромео и Джульетту» — классический сюжет, классическую музыку, классический балет. А в будущем мы будем рассказывать абсолютно неизвестные сюжеты, создавать нечто совершенно новое».

Сценографом балета стал Дэвид Умемото. Всего в балете задействованы 26 артистов из 10 стран. Полунин отметил, что Кобборг собрал звездный состав: «Прежде всего необходимо сказать об Алине Кожокару: она танцовщица мирового уровня, идеальная Джульетта, я еще учился в школе, а она уже была звездой. Для меня большая честь и ответственность — танцевать вместе с Алиной». Полунин же впервые за свою карьеру исполнит роль Ромео.

Роль Тибальта исполняет Николас Гайфуллин, Меркуцио — Валентино Зуккетти. Также в балете заняты Татьяна Татич, Винни Диас, Килиан Смит и другие артисты балета. Полунин добавил, что по ходу спектакля танцовщики кордебалета перевоплощаются в разных персонажей: членов семьи Капулетти, семьи Монтекки, горожан, гостей бала. «Все смотрится как интересный фильм: эмоции подаются быстро, нет ничего лишнего, все понятно; скучно точно не будет», — заметил артист.

Имена авторов дизайна костюмов организаторы держат в секрете, а в афише обозначают их как «анонимная творческая коллаборация». Полунин же приоткрыл завесу тайны: «Это мои друзья, которые захотели поддержать меня. Однако мы договорились, что пока не будем раскрывать их имена, так даже интереснее. Но костюмы — это что-то невероятное!»

Он рассказал, что новая постановка покажет зрителю, в каком направлении должен развиваться балет. Сергей Полунин признался: «Зритель должен идти на балет не как в музей, а на сегодняшнее отображение времени. Поэтому у нас классические, но современные декорации, классические, но современные костюмы, классическая, но современная хореография. Наши «Ромео и Джульетта» — не модерн, а именно классические шаги и комбинации, но поставленные по-современному». Именно современное прочтение классики актер считает самым важным, чтобы балет «обрел второе дыхание».

Имя Сергея Соловьева засияло на небосклоне начала 70-х ярчайшей звездой. Уверенно дебютировав в 1971-ом экранизацией горьковской пьесы «Егор Булычев и другие» с актерами первой величины, режиссер в течение ближайших четырех лет поразил воображение зрителей и мировой критики своими романтическими, чувственными лентами. Фильм «Станционный смотритель» с Николаем Пастуховым, Никитой Михалковым и красавицей Марианной Кушнеревой, снятый по самой печальной пушкинской повести, получил Гран-при Венецианского фестиваля телевизионных фильмов. А романтическая поэма об отроческой любви, подлинном пробуждении души «Сто дней после детства» завоевала приз Берлинале за режиссуру и сделала режиссера лауреатом Госпремии СССР.

«Только у русских хватило мужества на фоне обилия постельных сцен, жестоких трагедий, убийств и извращений выступить с подлинно романтическим, чистым и добрым фильмом», — написал критик из Западного Берлина.

Фильм породил настоящие дебаты в обществе – об отношении к подросткам, к их взрослым «детским» проблемам. Картина стала первой частью трилогии, которую продолжили фильмы «Спасатель» и «Наследница по прямой», в них молодой режиссер задавал самые больные вопросы молодых – что есть любовь и как нужно «правильно» жить?..

Мыслить трилогиями оказалось совершенно в духе Сергея Соловьева – перестроечная «Асса», «Черная роза – эмблема печали, красная роза – эмблема любви» и «Дом под звездами» составили еще один интереснейший блок. Молодежь режиссеру поверила, его стали называлть культовым. Музой Соловьева почти в десятке картин была Татьяна Друбич, третья жена юбиляра.

Впрочем, если заглянуть в отрочество самого режиссера, удивляться столь яркому успеху не приходится. К 14-летнему Сереже, гулявшему по Невскому, — из Пхеньяна, где его отец был советником у Ким Ир Сена, семья вернулась не в Кемь, а в Ленинград, — подошел режиссер БДТ Игорь Владимиров и предложил поучаствовать в спектакле «Дали неоглядные». Набирали подростков. Георгий Товстоногов, увидев Сергея на сцене, посоветовал продолжать актерскую карьеру, но тот, после фильма «Летят журавли» заболел кино. Поступил на режиссерский факультет ВГИКа, в мастерскую к Михаилу Ромму. На втором курсе написал сценарий документального фильма «Взгляните на лицо» — о том, как посетители Эрмитажа вглядываются в портреты. Фильм отправили на фестиваль в Лейпциг, и он вернулся с Гран-при. Автору было девятнадцать. Его дипломом стали две новеллы из альманаха «Семейное счастье» по Чехову.

Общаясь с журналистами накануне юбилея, Сергей Александрович так ловко расставил вехи и определил главных людей в своей творческой судьбе, как умеет делать только он. Во-первых, под дружный смех аудитории, заявил, что не очень любит кино. Утомили его съемочные площадки, на которых надо кричать «мотор» или «стоп», командовать, кому идти направо, кому налево и т.д. Удивился, как только смог осилить свои два десятка полнометражных фильмов.

«Что интересно, ни про один из них не могу сказать, зачем это делал. Я не снимал для фестивалей, показов, отчетов или зрительского успеха, когда ломают кинотеатры, я делал их, пожалуй, для собственного удовольствия, а если точнее, для счастья. Недавно вернулся из Лос-Анджелеса, ездил навещать внуков, и там, между делом, сняли с приятелем короткометражку на окраинах города, которые меня впечатлили. За один день. Так что формула художественного счастья для меня сейчас такова – «в семь утра прийти на незнакомую площадку и в шесть вечера вернуться с результатом».

Режиссер сказал, что советует своим ученикам «с осторожностью» смотреть современный российский кинематограф, поскольку в нем много «фальшака» — неправды, похожей на настоящее кино. «Нельзя попадаться: чувство кинематографического образа очень сильно, но оно редко встречается». И рассказал о своем противоядии. Это фильм Михаила Калатозова и Сергея Урусевского «Неотправленное письмо», по мнению мэтра, никем не понятая, «величайшая картина мирового кино», где снимались Татьяна Самойлова и Иннокентий Смоктуновский, «люди высочайшей чистоты и красоты, символы нашей культуры». С создателями фильма Сергей Александрович был знаком. И с удовольствием рассказал, как работал оператор Сергей Урусевский. Во-первых, подобно пианисту, он берег руки, надевая перчатки, а, во-вторых, лежа в траве, часами мог ждать, когда свет упадет так, как ему нужно, «правильно» поплывут облака, и состояние природы «зацепит» его. Вспомнил забавную историю о том, как Михаил Ромм, его педагог, отправлял Соловьева к Урусевскому писать с ним на пару сценарий.

«Урусевский был чудный человек, но зверь. Всегда гнул свое. И вот он мне говорит – «Сережа, мы с тобой напишем чудесный сценарий – про Есенина, он должен быть, как песня. А я боялся таких сценариев и через три месяца сбежал от своего кумира. Но он меня отловил на набережной Москва-реки: «Это ты?! Куда исчез? Тебя такой человек рекомендовал, а мы ничего не пишем!» В общем, никакой песни. И, чтобы реабилитироваться, я посоветовал ему обратиться к Геннадию Федоровичу Шпаликову. Это меня спасло».

«Кино, конечно, страшно интересное занятие, — заключил Соловьев, — когда в нем участвуют совесть, жизнь, серьезные раздумья, ощущение того, что второго билетика не будет». Название рассказа Шукшина «Билетик на второй сеанс» не раз звучало на этой встрече. «Беда наша в том, что живем как бы начерно, думаем, что сейчас наваляем, а потом перепишем набело. А не будет «билетика», и Василий Макарович в своем рассказе именно об этом пишет».

Юбиляр пришел на пресс-конференцию со своими учениками с актерских и режиссерских курсов во ВГИКе, участниками Театра-студии под руководством Сергея Соловьева. Генпродюсер театра Сергей Жильцов рассказал, что студия откроет сезон 13 сентября спектаклем «Вишневый сад» на площадке дизайн-завода «Флакон». Режиссер спектакля Татьяна Самбук. Помимо «Вишневого сада», в процессе учебы она поставила со студентами спектакли «Фро», «Княжна Мери» и «Ужас». А всего в репертуаре восемь постановок. Правительства Москвы принято решение выделить площадку для театра, и сейчас студийцы в поиске. 

Сергей Соловьев, который ставил спектакли во ВГИКе, Малом театре и на Таганке,  признался, что в театральную веру его обратил знаменитый Лев Додин, его одноклассник, с которым они сидели за одной партой. И который даже в 90-е годы, когда театры пустовали по всей стране, продолжал уверять друга в огромном потенциале сцены. «Представьте, сейчас я и сам так думаю, — сказал юбиляр. — Опасение одно, что «формат» убьет все, в том числе, и театр». И, обращаясь к своим ученикам призвал — «Надеюсь, вы понимаете, как важно сейчас делать «неформат».

Всем известно, что среди незавершенных кинопроектов Сергея Соловьева есть фильм «Иван Тургенев. Метафизика любви» (1994-2002). В связи с этим, мастер вспомнил свой разговор с Фанни Ардан. «Ты представляешь, — говорю, — я так долго искал в Париже квартиру Полины Виардо, у меня и план города был, и никак, где она жила?» Вижу, что она смотрит на меня как на тяжелобольного придурка. «Что?» — спрашиваю. «А то, — говорит, — что в квартире Виардо живу я». И это оказалось правдой.

Ева Скалецка

26 августа фестиваль российского искусства, который уже в 22-й раз проходит на Лазурном берегу Франции, в Каннах, проведет традиционный День кино. В этот раз празднование приурочат к столетию ВГИКа имени Сергея Герасимова.

Деятель искусства Рф Татьяна Шумова считает: «Самому первому в мире кинематографическому вузу — ВГИКу имени Сергея Герасимова — 1 сентября исполнится 100 лет. Было бы непростительным упущением, если бы эту значимую дату мы не отметили на нашем фестивале!».

В программе Дня — короткометражные фильмы, дипломные работы выпускников ВГИКа. Также состоится показ «Гофманиады» режиссера Станислава Соколова и фильма Бориса Акопова «Бык». Кроме того, зрители могут познакомиться с выставкой, развернутой во Дворце фестивалей, которая называется «ВГИК — 100: от авангарда к классике. Художники кино — на пути к профессии». В экспозиции представлены живописные и графические работы, инсталляции и макеты, костюмы и современные анимационные технологии, предметы реквизита, выполненные студентами и педагогами Института.

Татьяна Шумова также сообщила, что для участия в форуме прибыл мощный творческий десант. В составе делегации — ректор ВГИКа Владимир Малышев, а также многие именитые выпускники вуза и его преподаватели, в числе которых замечательные российские режиссеры Карен Шахназаров, Владимир Хотиненко, Владимир Грамматиков, Николай Лебедев, киновед Кирилл Разлогов. Шумова добавила, что режиссеры и люди, причастные к кино, представят в Каннах работы своих учеников.

Эта юбилейная концепция получила полную поддержку принимающей стороны. Выступая на официальной церемонии открытия фестиваля, состоявшейся 23 августа, первый вице-мэр Канн Франк Шикли, отметил, что «вот уже 22 года подряд российский фестиваль привозит в Канны прекрасную программу, включающую спектакли, концерты, выставки, кинопоказы». Он радостно заявил, что и в этот раз программа фестиваля будет уникальной и интересной. «В этом году будет представлен ВГИК, отмечающий 100-летний юбилей», — подытожил вице-мэр.

Напомним, что ВГИК был основан 1 сентября 1919 году в Москве как Государственная школа кинематографии, которая стала первым в мире государственным образовательным учреждением по подготовке актеров, режиссеров, операторов и художников.

В пятницу, 23 августа, мэр Москвы Сергей Собянин открыл 12-й фестиваль военных оркестров «Спасская башня» и поприветствовал его участников.

«Как обычно, фестиваль проходит рядом с празднованием дня города, в этом году он его предваряет. Фестиваль «Спасская башня» объявляется открытым!» — цитирует мэра «РИА Новости».

Собянин выразил благодарность военным оркестрам «за праздник, который дарят москвичам».

«Вы не ограничиваетесь выступлениями на Красной площади, вы идёте к москвичам — идёте в парки, скверы, на Поклонную гору, на ВДНХ. В нем так или иначе участвуют и детские коллективы, будет участвовать коллектив проекта «Московское долголетие», — сказал мэр.

Он также посчитал символичным, что в этом году фестиваль совпал с празднованием 350-летия российского флага.

В этом году на фестиваль «Спасская башня» приехало рекордное число участников, среди которых более тысячи зарубежных музыкантов из Китая, Италии, Японии, Турции, Норвегии и других стран. Всего на Красной площади выступят 30 военных оркестров из 12 стран мира.

Напомним, что «Спасская башня» проходит в Москве ежегодно. В его программе военная, классическая, народная и эстрадная музыка, парадные дефиле военных оркестров и танцевальные шоу. В этом году фестиваль завершится 1 сентября.