Что такое психогенеалогия, и как она может влиять на нашу жизнь

Опубликовано 21.10.2024 автором Мария Юдина

Психогенеалогия, о которой вы, возможно, и никогда не слышали, — помогает людям справляться с глубинными проблемами, «синдромом предков», она связывает генеалогию с психологией. Эта часть психологии использует имеющиеся у нас генеалогические знания о нашей семье, чтобы лучше понять, что происходит в нашей жизни.

Работа заключается в поиске и анализе событий, психологических, реляционных и психосоматических паттернов, которые повторяются в результате травм и неразрешенных конфликтов предыдущих поколений, с учётом исторического и социологического контекста, в котором они происходили, и которые автоматически повторяются. Психогенеалогия помогает задуматься о бессознательной идентификации со своими предками, чтобы разорвать порочный круг болезненного повторения, разобраться с неразрешённым наследием и залечить эмоциональные раны.

Что же определяет невидимую связь с нашими предками, которых мы никогда не встречали, и повторение болезненных событий из поколения в поколение? Может, у нас, как у звеньев в цепи поколений, попросту нет выбора, когда события и травмы, пережитые нашими предками, обрушиваются на нас в нашей собственной жизни? Как непроработанные травмирующие события находят способ проявить себя в последующих поколениях и вновь проявиться в настоящем? Обо всём этом мы поговорим с психологом, автором книг «Зов рода. Как наши предки влияют на судьбу» и «Род и отношения. Как история семьи влияет на личную жизнь» Ксенией Мосуновой.

*Ксения Мосунова, психолог, автор бестселлера «Зов рода. Как наши предки влияют на судьбу»*

Когда появился такой раздел психологии как психогенеалогия? Как человеку понять, что его проблемы сегодня — это глубинные проблемы с предками, с родом?

Связь психологических процессов с семейными аспектами в жизни человека всегда была в поле зрения исследователей бессознательного. Однако как полноценное направление психогенеалогия сформировалась только в XX веке, силами ученицы Карла Юнга Анн Анселин Шутценбергер. Психогенеалогическая концепция фокусируется на влиянии семейных историй на самоидентификацию. Исследование генеалогии помогает разобраться в том, как текущие психологические проблемы человека могут быть связаны с предками, точнее — наиболее ярко проявившими себя эмоциональными реакциями на какое-либо явление, например, при тревожных состояниях. Многие паттерны могут выступать как инструменты саморегуляции при стрессе, т. е. выполнять функции защитных механизмов. Основная проблематика состоит в том, что в наше с вами время не все «защиты» помогают нам в жизни, а наоборот — тормозят развитие через страхи и убеждения. Поэтому изучать семейную историю полезно хотя бы потому, чтобы понять, в какой момент психотравмы проявляли себя подобным образом или вследствие чего появились.

В чём существенное отличие от общего подхода психологов в работе с пациентами?

Психогенеалогия — это один из методов психологической работы, поэтому стоит говорить скорее об отличии от других подходов. Мы анализируем проблемы и запросы доверителя через семейные и общеисторические контексты. Человек неотделим от своей семьи, а история семьи неотделима от истории страны, в которой она живёт. Психогенеалогия исследует связь между текущими сложностями и трансгенерационным наследием предков. Подход включает работу с геносоциограммой для отображения родовых связей, снами, свободными ассоциациями, арт-терапевтические техники, проживание траура/травмы и многое другое.

Вообще, работа — с психологической точки зрения — с родом — это гипноз? Как пациент может рассказать что-то про кого-то, кого вообще никогда не видел?

В работе с семейными системами человек не погружается ни в какие гипнотические состояния, но составление генеалогического древа действительно позволяет иногда пробудить воспоминания о давно забытом. Но это скорее результат исследования архивов и общения. Обычно доверитель интуитивно ощущает связи, которые хранятся в бессознательном, и иногда они могут проявляться через реакции, жесты или образы. Узнавая всё больше историй и анализируя семейные архивы на предмет эмоциональных связей, человек может сделать выводы о предках, даже не зная их лично. Психолог-консультант не лечит, он помогает разобраться в психологической проблеме, поэтому у нас нет «пациентов». Есть доверители, которые доверяют, чтобы получить помощь в исследовании геносоциограммы.

Как же могут влиять наш род, наши предки на нашу жизнь сегодня?

У каждого из нас есть некие внутренние убеждения, над происхождением которых мы не то чтобы задумываемся… да и зачем, если и так комфортно? Но эти глубинные убеждения формировались не одно поколение, прежде чем укорениться и стать нормой. Влияние предков может проявлять бессознательные установки, поведенческие паттерны и эмоциональные реакции. Например, если в семье был предок, получивший сильный эмоциональный «удар» любви или стресс, связанный с утратой благосостояния, потомки могут неосознанно избегать карьерного роста, боясь повторения. Другой пример — если в роду было принято брать на себя лишнюю ответственность за семью, это может вызывать у наследников чувство вины или обиды, провоцирующее на отказ от построения собственных отношений.

А можно ли разорвать психологическую связь с родом?

Связь с родом разорвать невозможно по определению, потому что мы его продолжение. Однако, как я уже отметила ранее, скорректировать влияние семейного контекста на наш личный возможно. Однако для этого недостаточно просто взять и убежать в другую страну, например. Чтобы сценарий поведения изменился, требуется, в первую очередь, искреннее желание этого (как и в любой другой психологической работе), а во вторую — серьёзная внутренняя работа. Важно осознавать, какие установки и убеждения мы бессознательно унаследовали, и работать над их трансформацией в более позитивные и приемлемые для нас.

Насколько реально прорабатывать такие влияния рода с учётом того, что есть родственники и по линии отца, и по линии матери?

Следует рассматривать ключевые семейные паттерны и архетипы, которые проявляются в обеих линиях вместо того, чтобы сосредотачиваться на каждом отдельном предке. Это позволит выявить общие динамики, влияющие на личность, а также выстроить более целостную картину своего места в родовой системе.

Можно ли понять, как ты сегодняшний влияешь на будущие поколения своего рода?

Понимание своего влияния может проявляться в осознанном подходе к собственным ценностям, установкам и ролевым моделям. Если мы работаем над своим эмоциональным состоянием и стремимся к гармонии, то и отношения с детьми выстраиваются аналогичным образом. Создание новых позитивных паттернов поведения с уважением и пониманием (ни в коем случае не избеганием) к своему прошлом — ключ к формированию здорового окружения для будущих поколений.

Есть ли понятие реализации рода или успешная реализация рода? Это когда все здоровы и счастливы?

Реализация рода — не про отсутствие трудностей и сложных периодов, это про сильных, здоровых и счастливых потомков, которые могут преодолевать кризисы, не давая родовой системе угаснуть. Если каждый член семьи реализует свой потенциал, если его внутренние ценности и убеждения находят отражение в реальности и не вызывают диссонанса — это может говорить о том, что человек реализован, твёрдо стоит на ногах, а значит, имеет силы продолжить род и поддерживать связь с другими его членами.

Детские психологические травмы: что это, и как с этим бороться

Опубликовано 19.06.2023 автором Мария Юдина

Травмирующее событие — это пугающее, опасное или насильственное событие, которое представляет угрозу жизни или физической неприкосновенности ребёнка. Быть свидетелем такого события — особенно когда оно угрожает жизни или физической безопасности близкого человека — тоже может быть травмирующим эпизодом в жизни ребёнка.

Травматические переживания могут вызвать сильные эмоции и физические реакции, которые могут ещё долго отзываться в жизни ребёнка уже после произошедшего. Дети могут испытывать ужас, беспомощность или страх, а также физиологические реакции, такие как учащённое сердцебиение, рвота или непроизвольное мочеиспускание (как и потеря контроля над кишечником).

Несмотря на то, что взрослые прилагают все усилия, чтобы обезопасить детей, опасные события всё равно происходят. Эта опасность может исходить как вне семьи (например, стихийное бедствие, автомобильная авария, стрельба в школе или насилие в обществе), так и внутри семьи: например, насилие (физическое или сексуальное) или неожиданная смерть близкого человека.

Мы поговорили с психоаналитиком, автором книг «Вся фигня от мозга», «Путеводитель по психопатам» и «Нарциссизм. Пси-операция» Василием Чибисовым и психологом Мироновой Юлией Александровной о том, у всех ли у нас есть такие детские травмы, что нам с ними делать и как самим не стать «зачинщиками» таких травм у своих детей.

Что такое детская травма (психологическая): есть ли категории, группы, какое-то общее определение?

Юлия: Определённых критериев для типизации детских травм не существует. Но мы можем вывести определение, что детская травма — это нарушение психики, вызванное сильным стрессом или пережитым насилием. Детей, как и взрослых, травмируют непреодолимые обстоятельства. Смерть, изнасилование, избиение более сильным человеком, физическая зависимость от плохих людей или неблагополучных родителей и т. д.

Когда нарушены безопасность или табу, а мы не можем этому противостоять — возникает травма, которая определяет надолго наше дальнейшее поведение и решения.

Правильно ли сказать, что все мы имеем детские травмы — в большей или меньшей степени?

Василий: Это далеко не так. Ещё дедушка Фройд и Карл Абрахам писали, что для формирования травмы нужна известная предрасположенность. Одного ребёнка может травмировать даже самая банальная ситуация (просто, условно говоря, так «сложилось»). Другой даже выйдет сухим из самых тёмных вод. Более того — психика так устроена, что в большинстве случаев травмы не часто оказывают фатальное влияние на все сферы жизни. Травма как бы обволакивается защитным слоем, уходит в бессознательное и может там покоиться всю жизнь. Но стресс или ретравматизация (повтор травмирующего эпизода) повышают риск «воскрешения» травмы со всеми вытекающими последствиями.

От чего зависит наше поведение, исходя из детских травм, уже во взрослом возрасте? Вот говорят, что у человека «есть стержень», «стойкий характер» — и ему тогда может быть попросту наплевать на эти травмы? Ну, обидели его пару раз в детстве, и он сам как-то это пережил без, что называется, потерь? Или эти самые детские травмы его таким и сделали?

Юлия: Мы не знаем как у «человека со стрежнем» реализуются эти травмы. Мы можем вспомнить гениального Чайковского, который при всей гениальности ел бумагу и всю жизнь плакал по ночам.

Также, если раньше за отказ ребёнка, например, есть кашу, родитель мог надеть ему, условно, кастрюлю на голову за непослушание, то сейчас популярная психология «задалбывает» людей бережным отношением к любому чиху ребёнка и культивирует в нём травмированность. Виктимное (состояние жертвы) состояние становится постоянным спутником ребёнка с его ранних лет, а в дальнейшем лень, инфантильность и иждивенчество удобно объясняются очередной недолюбленностью. Человек со стержнем — это прежде всего тот, кто не превозносит свою травму и не лелеет в себе жертву, как бы ни был сложен его путь.

На что стоит обращать внимание родителям в контексте своего общения и поведения с детьми? Как не нанести эти самые детские травмы? И как не перейти ту грань, когда начнёшь бояться что-либо сказать ребёнку, чтобы не нанести эти психологические травмы (и тут явно начнёт расти вздорный, избалованный и часто по-хамски общающийся ребёнок)?

Василий: Если поставить цель «не травмировать» и фанатично её достигать, может получиться очередная новомодная методика по воспитанию восторженных и не приспособленных к жизни идиотов. Как пел Высоцкий, «досадно попугаем быть, гадюкой с длинным веком, не лучше ли при жизни быть приличным человеком?». Неужели нельзя просто вести себя прилично с ребёнком и при ребёнке (и даже в его отсутствие)? Воспитание детей начинается с воспитания себя. Тревожная мать или истеричный отец могут обложиться книгами по воспитанию, но в нездоровой семейной среде ребёнку будет тяжело просто из-за атмосферы. Шандор Ференци (друг, коллега и ученик доктора Фройда) советовал родителям проходить психоанализ. Не ради каких-то чудес, а просто чтобы родитель вспомнил то, что он сам творил в детстве. Тогда и реакция на поступки ребёнка будет гораздо более адекватным.

Как уже взрослому человеку понять, что он что-то делает или как-то рассуждает, что говорит о том, что у него есть детская травма?

Юлия: Вопрос сложный, потому что конкретно детскую травму можно выявить только у специалиста. У человека могло что-то произойти уже в зрелом возрасте, что разделило жизнь на «до» и «после», в подростковом периоде или в молодости. Поэтому поведений, характерных именно для детской травмы, не существует. Критерии диагностики собственной травмированности могут быть следующие: панические страхи, порой беспричинные или «накрученные», сновидения с одним и тем же аффектом при пробуждении, нет ощущения «правильности» и естественности происходящего в жизни, всё кажется ложным и чужим.

При каких психологических детских травмах стоит обращаться к специалисту, а в каких — «само пройдёт»?

Василий: Если речь идёт о ребёнке, то никогда не будет лишним посетить детского психиатра. Даже если никаких травм нет. Не нужно бояться слова «психиатр». Вы же водите ребёнка на осмотр к обычным врачам, чтобы не пропустить какую-нибудь коварную болячку. Вот и в визите к детскому психиатру и невропатологу нет ничего необычного. Только ради всего святого — не доверяйте ребёнка психоаналитикам, особенно «детским психоаналитикам». Мы не работаем с детьми, у нас принципиально другая методология.

Если речь идёт о взрослом, который когда-то перенёс травму, то здесь всё индивидуально. Как таковой классификации детских травм нет. Вопрос в проявлениях. При припадках, головных болях, помрачнениях сознания и прочих тяжёлых симптомах вы сначала идёте к психиатру или врачу-психотерапевту (не просто к «психотерапевту», а к врачу, то есть человеку с лицензией и медицинским образованием). Если, как говорится, жить можно, но неприятно — выбирайте в зависимости от ваших целей. Посмотреть на травмирующие события под другим углом и изменить восприятие опыта — к гештальтисту. Оценить влияние травмы на принятие решений и восприятие информации — к когнитивщику. Увидеть в травме некий великий смысл и оправдать негативный опыт — к экзистенциальному психотерапевту.

Психоаналитик, теоретически, может работать с классическим ПТСР (посттравматическое стрессовое расстройство), используя методику Ференци (хотя она несколько устарела). Если травма всё еще «не отпускает», то какое-либо погружение в бессознательное не является оправданным. Однако клиент может «протестировать» аналитика, придя с травмой в качестве первичного запроса и с прицелом продолжить анализ уже после проработки непосредственно травмы. Тогда будет иметь место плавный переход от короткофокусной (краткосрочной) психотерапии к психоанализу как таковому.

В моей практике наиболее типичен промежуточный вариант. У клиента, помимо некоего травматического опыта, имеется ряд более актуальных проблем. Травматический опыт озвучивается на первом-втором сеансе, но не конфротируется (психоаналитик не задаёт прямых вопросов, не поднимает тему травмы по своей инициативе). Идёт работа над актуальными запросами (проблемами настоящего). Постепенно формируется терапевтический альянс, клиент убеждается, что он в безопасности и что специалист его безоговорочно принимает. Соответственно, облегчается доступ и к травмирующему опыту. А, значит, становится возможным без боли прорабатывать и саму травму, и её контекст.

Если такие детские травмы не пролечивать со специалистом, к чему это может привести?

Юлия: К скованной или несчастной жизни. С возрастом гибкость психики постепенно исчезает, и все травмы навсегда «бронзовеют» в ней – вместе со страхами, неудовольствием от жизни и в попытках реализовать эту травму дальше – например, уже на своих детях. Этого хочется, чтобы хоть как-то опредметить то, что мешало жить всё это время. И уже такая травма будет передаваться по наследству.

Кто такие невротики, и как с ними жить

Опубликовано 05.05.2023 автором Мария Юдина

Навязчивые мысли и негативные модели мышления являются симптомами целого ряда психических расстройств, но они также могут указывать на невротическое поведение. Мы поговорили с психоаналитиком, автором книг «Вся фигня от мозга», «Путеводитель по психопатам» и «Нарциссизм. Пси-операция» Василием Чибисовым о невротическом поведении, как оно может повлиять на нашу жизнь и как с ним справиться.

Кто такой невротик? Чем он отличается от психопата?

Начнём с того, что дедушка Фройд разделял две большие группы неврозов. Первая группа – астенические, ими занимается медицина, в том числе психосоматическая, где они известны как органные неврозы, или малая психосоматика. Вторая группа – это неврозы, поддающиеся психоанализу, потому что в них «закодировано» некое послание из бессознательного. Соответственно, с точки зрения психоанализа, невротик – это субъект, страдающий истерией, фобией или навязчивостью. Также невротик – субъект с неудачно завершённой Эдиповой фазой.

От психопата он отличается социальной адаптивностью. Даже тяжёлый невротик может успешно «прятать» свой симптом от общества и даже близких людей. Невротик может ужиться в коллективе, иметь надёжных друзей (и быть хорошим другом), создать счастливую семью, вести активную половую жизнь, избегать и решать конфликты. У невротика, как и психопата, есть триггеры, но невротик может успешно бороться с их срабатыванием (правда, высокой ценой). Невротик способен посмотреть на свои отношения с ценными объектами под самыми разными углами зрения, на что психопат в принципе не способен.

Какие типы невротиков бывают?

Фройд выделял три вида неврозов, поддающихся анализу.

Истерия – самый известный, благодаря «случаю Анны» и фильму «Опасный метод». При истерии человек не может соединить половое влечение и чисто человеческий интерес к одному объекту. Истерики не получают удовольствие от близости с людьми, которых уважают. И наоборот – презирают тех, кто доставляет им удовольствие. Также истерики в общении часто чередуют соблазнение и бегство. В лёгкой форме это выглядит так: невротик всеми силами пытается быть в центре внимания, но едва получив это внимание, испытывает стыд и под благовидным предлогом покидает «поле боя».

Фобия – разрастающийся иррациональный страх. Например, человек боится пауков, при одном их виде обращается в паническое бегство. Спустя какое-то время он начинает бояться паутину (потому что в ней могут жить пауки). Далее объектом фобии становится любая пряжа, любые нити. Здесь мы видим, что невроз живёт и развивается по законам бессознательного (ведь если рассуждать логически, паук не может сплести паутину из обычных ниток).

Навязчивость – человек создаёт систему ритуалов, обязательных к исполнению. Усилием воли невротик может отказаться от исполнения ритуала (например, не будет проверять, закрыта ли дверь), но за этим последует расплата – нарастающий дискомфорт, избавиться от которого можно только совершив ритуал.

Как жить с невротиком? Кто больше подвержен стать невротиком: женщины или мужчины?

Если у вашего партнёра обнаружились невротические черты, постарайтесь понять их внутренние законы и значение. Все невротические симптомы имеют бессознательный подтекст. К сожалению, самостоятельно помочь невротику у вас не получится – для этого нужен специалист, обеспечивающий фрустрацию, то есть асимметричный контакт. Например, в психоанализе невротик говорит в режиме свободных ассоциаций, но аналитик не отвечает на прямые вопросы невротика и эмоционально не вовлекается в диалог. По очевидным причинам, вы не сможете обеспечить подобный стиль коммуникации с партнёром.

Однако есть и хорошая новость. Как говорил Фройд, невроз – это негатив перверсии. То есть, невротик прячется от собственных извращённых наклонностей. Впрочем, извращёнными они были разве что по меркам позапрошлого века. Достигнув нужного уровня взаимного доверия, постарайтесь узнать у партнёра о его «вторичных» сексуальных предпочтениях. Чаще всего невротические перверсии сосредоточены на особых предварительных ласках, пролонгации (продлении) орального секса, стимуляции ануса. При тяжёлом неврозе навязчивости есть вероятность склонности партнёра к бдсм-практикам.

В прошлом веке ту же истерию «лечили» сексом, и это даже приносило плоды. Вообще считалось, что истерия – чисто женское заболевание (отсюда и ходовое слово «истерички»). Но это было связано скорее с репрессивной половой моралью. После победы над мракобесием невротиков стало на порядок меньше, а соотношение мужчин и женщин в невротическом спектре выровнялось. К сожалению, слишком «моральные» семьи по-прежнему штампуют невротиков, которые без помощи специалиста могут страдать до конца жизни.

Можно ли вылечить невротика?

Избавить человека от невроза может как врач-психотерапевт, так и психоаналитик, не имеющий никакого отношения к современной медицине. Поэтому мы говорим не о лечении, а о работе с невротиком. Да, психоанализ невротика – процесс длительный и энергозатратный как для клиента, так и для специалиста. Последний должен удерживать в памяти достаточно большой объём информации, по сути «записывать» в своё бессознательное всё рассказанное невротиком. В процессе анализа выстраиваются многочисленные дополнительные потоки либидо (если угодно, нейронные связи) между травмирующими, вытесненными представлениями. Главное, психоаналитик должен выдерживать сеттинг (не поддаваться на попытки невротика взять анализ под контроль). Также психоаналитик должен воздержаться от прямого обсуждения якобы очевидных причин невроза. Даже если таковая причина ясна (клиент с неврозом навязчивости часто «приносит» уже на второй-третий сеанс сновидение, в котором содержится разгадка невроза), ни в коем случае нельзя производить её лобовой штурм. Это может спровоцировать ухудшение симптоматики и возведение клиентом дополнительного уровня невротической защиты. Здесь работает принципиально иная стратегия. В ходе анализа психика клиента планомерно усиливается, также происходит ряд других процессов (например, перенос). Всё это в совокупности позволяет клиенту в какой-то момент самостоятельно отбросить невротическую защиту, осознать и высказать некогда травмирующие или запретные мысли. Иными словами, психоанализ не столько вытаскивает бессознательных демонов на свет, сколько лишает их силы, позволяя клиенту распоряжаться «возвращённой» областью психики по своему усмотрению.

Маменькин сынок: когда от такого бежать, сломя голову

Опубликовано 20.01.2023 автором Мария Юдина

Как часто мы слышим, что все проблемы (травмы) из детства? Как часто и мы сами говорим, что у него/неё явно что-то «не в порядке с головой», потому что в детстве… (далее на выбор – били, не любили, гиперопекали, сдержанно общались, ничему не научили и т.д.). Сколь их вокруг нас, этих нарциссов, неумёх, психопатов, тиранов и прочих «замечательных» личностей. Мы поговорили с психоаналитиком, автором книг «Вся фигня от мозга», «Путеводитель по психопатам» и «Нарциссизм. Пси-операция» Василием Чибисовым об одном из сложных психотипов мужчин – маменькином сынке. Собственно, как самой маме такого не вырастить, и что делать тем дамам, которые с таким «сынком» решили связать свою жизнь.

Кто такой это маменькин сынок? Есть ли общие черты?

Маменькин сынок – мужчина, эмоционально зависимый от матери или материнской фигуры. Роль материнской фигуры не обязательно играет мать. Это может быть бабушка, условная тётя Пёся, одна из бывших, лучшая подруга и т.д.

Надо различать два вида таких сынков: эмоционально зависимые и невротические.

Для зависимых нет общих черт – это самые разные люди, которых объединяет лишь факт зависимости от материнской фигуры. Сама зависимость может также проявляться по-разному. Одни советуются с матерью по каждому вопросу. Другие проявляют широкую самостоятельность, а к мнению материнской фигуры прислушиваются лишь в ряде случаев. Вы можете до последнего не подозревать о наличии серой кардинальши.

Невротические сынки имеют общие черты помимо зависимости. Стыдливые, стеснительные, правильные, изо всех сил пытаются быть хорошими, заслужить одобрение. Инфантильны. В интимной жизни склонны к перверсиям (извращениям).

Как начинаются отношения с таким персонажем?

В отношениях подкупают искренностью, правильностью, наивностью. К ним попадают после так называемых «абьюзивных отношений» (что бы это ни значило) или после бурного расставания, чтобы затянуть раны. Но затягиваются не только раны, но и вы. В какой-то момент вы осознаёте, что вам стыдно как-либо задеть этого персонажа. Вы начинаете считаться с его обидчивостью и ранимостью, из партнёрши постепенно превращаетесь во вторую мать. При этом вы не обязательно будете «хорошей матерью». Скорее всего вы начнёте воспроизводить модель поведения вашей собственной матери (если у вас есть братья – вы будете вести себя так, как ваша мать с вашими братьями). Даже если ваша матушка не отличалась чуткостью и добротой, ваше материнское поведение найдёт в душе «сынка» бурный отклик. Неважно: хорошая вы или плохая, важно, что вы как бы мать.

Это первый этап. Не успеете вы «усыновить» партнёра, как начнётся второй этап – конкуренция с настоящей матерью. «Сынок» быстро сбежит с линии перекрёстного огня. Дальше вас ждёт борьба на полное психическое истощение. Сможете победить – делайте с «сынком» всё, что хотите. Вы можете даже сделать из него самостоятельного мужчину, хотя для этого и потребуется известная степень владения искусством фрустрации. Вопрос – надо ли оно вам?

На какие «звоночки» стоит обратить внимание? Когда они могут начать проявляться?

В случае невротического (классического) «сынка» звоночки звучат почти сразу. Мы их уже перечислили. Например, скованность в интимном плане – её легко принять за порядочность или благородство. Неуместная застенчивость и скромность вплоть до ситуаций, когда это прямо мешает карьерному росту или успешному разрешению конфликтов. Податливость во всём, кроме тех ситуаций, когда вы пытаетесь оторвать партнёра от его семьи. Педантизм и бережливость на грани скупости – туда же (если в связке с ними идёт упрямство, чинопочитание и склонность к садомазохизму, то лучше сразу бежать).

С зависимыми «сынками» сложнее. Вы можете до последнего ничего не подозревать. Просто в какой-то момент вас поставят перед фактом, что решение принято с учётом мнения третьего лица. Или что партнёр не может рассказать вам о чём-то «личном», что для этого есть чужие уши. Особенно когда в роли матери выступает не биологическая мать, а (например) лучшая подруга. Причины здесь могут быть самые разные, вплоть до абсолютно нормальных: просто люди вместе через многое прошли. Другой вопрос, почему это не сблизило их до статуса пары.

Есть ли будущее с таким мужчиной?

Будущее есть, если сможете победить «старую» мать, помочь (или заставить) партнёру от неё сепарироваться. Дальше всё зависит от общей невротичности вашего «клиента». Сексуальные проблемы и проблемы с социализацией никуда сами по себе не денутся. Конечно, бывают экземпляры с высоким психическим потенциалом – им не хватало всего лишь устранения патогенной матери. Правда, и вы сами уже успели примерить материнскую юбку. Значит, почувствовав себя мужчиной, этот товарищ начнёт искать способ сепарироваться уже от вас.

Как защищать границы отношений от родственников партнёра подробно рассказывается в моей книге «Карательный психоанализ. Пособие для поступающих по-своему».

Как себя вести женщине со своим сыном с самого начала, чтобы не воспитать такого «маменькиного сынка»? Авторитарная мать и гиперопека – прямая дорога к воспитанию «маменькиного сынка»?

На развитие характера и невротических структур влияет целый ряд факторов, включая врождённую предрасположенность. Нередко у авторитарных матерей вырастают бунтари или просто сильные личности, которых гиперопека лишь закалила, научила отстаивать и ценить личные границы. Общий принцип звучит скорее так: на ребёнка нужно не столько воздействовать, сколько с ним взаимодействовать. Если вы обладаете достаточным уровнем рефлексии, практикуете заботу о себе, цените свои и чужие границы, умеете здраво реагировать на конфликтные ситуации, – то этого уже более чем достаточно. Даже если ваше воспитание будет в целом строгим.

Может ли понимать маменькин сынок свою неспособность жить взрослой качественной жизнью?

Конечно, может. Невротики вообще острее других осознают, что с ними что-то не так. Сам инфантилизм выступает как своеобразная защитная реакция на сложившуюся ситуацию. Однако полностью осознать необходимость «жить по-другому» маменькин сынок не может, так как получает вторичную выгоду от ситуацию. Например, он боится женщин как таковых, поэтому заранее выставил между собой и партнершей барьер в виде матери. Это особенно заметно в поведении мужчин, чьи матери никак не вмешиваются в их жизнь. Однако сам образ матери служит своего рода «громоотводом» против женских импульсов.

Останемся друзьями? Как разойтись без драмы

Опубликовано 01.09.2022 автором Мария Юдина

Будем честными: пережить расставание затея так себе. Если кто-то расстаётся с вами, то здесь возможно и рассудком помутнеть, но что делать тем, кто «зачинщик» расставания? Ведь людям с совестью и прочим культурным набором душевных данных тоже может трудно сделать этот первый шаг – пускай и в обратную сторону. Мысли «правильно ли я поступаю?», «а вдруг всё может быть, как раньше?», «что, если она/он заплачет?» и т.д. могут слегка дезориентировать.

Но если вы долго и упорно думали об этом и решили, что всё-таки пора «отчаливать», то наступает действительно сложная часть: фактическое прекращение ваших отношений. К сожалению, мы наверняка не знаем, как расстаться с кем-то, и единого «рецепта» для этого нет. Но если вы уверены, что двигаться дальше без этого человека – это правильное решение, тогда есть определённые вещи, которые вы можете сделать и сказать, чтобы хотя бы попытаться закончить всё по-хорошему. Мы поговорили с психоаналитиком, автором книг «Вся фигня от мозга», «Путеводитель по психопатам» и «Нарциссизм. Пси-операция» Василием Чибисовым о сложном пути расставания (тем, кого бросили, тоже полезно почитать!). «Легче всего расстаются люди с комплексом Хроноса. Фактически, они уже бессознательно репетируют расставание с самого первого дня отношений. В их психике либидо имеет так называемую вихревую форму. Если в «обычном» случае либидо как бы наполняет, пропитывает образ любимого человека, то при Хроносе либидо «кружится» над партнёром. Поэтому, как только происходит расставание (или даже раньше) вихри обрушиваются на образ партнёра и растаскивают его на части», – говорит Василий.

Чётко формулируйте

Люди хотят расстаться с кем-то только в том случае, если этот человек больше не соответствует их мировоззрению, ценностям, страстям, потребностям и желаниям. Поэтому перед расставанием напишите список того, кем вы больше не хотите быть в отношениях, что вы не хотите больше чувствовать или переживать в этих отношениях. Затем запишите, чего вы хотите. Поскольку вопрос о расставании в вашей голове уже встал, то эти два столбика явно не будут похожими.

Не живите прошлым

Труднее расстаться, если вы продолжаете сосредотачиваться на тех моментах, когда вы оба были счастливы. Если вы пытаетесь набраться сил, чтобы порвать с партнёром, отбросьте эту мысль. Сосредоточьтесь на пяти главных негативных моментах ваших отношений. Вспомните, что вы видели, слышали и чувствовали в те (негативные) времена. И не забывайте себе постоянно напоминать об этих негативных моментах – штука противная, но действенная.

Кстати, Василий советует на тему списка такую вещь: «Что делать, если у вас нет комплекса Хроноса (о котором говорили в самом начале) или он очень слабый? Можно искусственно стимулировать вихревую форму либидо. Например, напишите на листочке список качеств партнёра. Какие-то черты характера, внешности, привычки – всё подряд, что придёт в голову. Зачитайте в слух, с выражением, пустите слезу. Ещё раз зачитайте. Обязательно с выражением. Если есть кошка – читайте кошке. Пусть тоже пустит слезу. Ваша задача – выучить список наизусть и декламировать слово в слово, не меняя порядка пунктов. Как долго? Например, не менее двух часов в день. По расписанию. Никаких поблажек. Для усиления эффекта возьмите метроном и озвучивайте список на фоне его щелчков. При том так, чтобы чтение каждого пункта укладывалось в промежуток между двумя соседними щелчками».

Доброта и строгость

Расставание может быть чрезвычайно болезненным не только для того, кого бросают, но и для того, кто уходит. Будьте добры и уважительны, когда начинаете этот «процесс», однако дистанцируйтесь и строго соблюдайте свои границы – если вы непонятно говорите или начнёте мямлить, то это лишь прослужит «звонком», что на вас можно «надавить», и никакого расставания и не произойдёт вовсе.

Что сто́ит

Только вы можете решить, чего сто́ит для вас ваш партнёр. Стоит ли он долгого ужина в ресторане или пятиминутного перерыва на кофе? Стоит ли сообщения из пары слов или одной последней страстной ночи? Так что тут решаете вы, а не «давай, пожалуйста, обсудим в спокойной обстановке».

«Анестезия»

Василий советует исключить или сократить до минимума приём алкоголя. «Алкоголь в данной ситуации будет выступать как сильный депрессант, перегружая ГАМК-систему (воздействуя на рецепторы, предназначенные для гамма-аминомасляной кислоты). По сходным причинам рекомендуется воздерживаться от жирной и обильной пищи. Возьмите небольшую аскезу. Пусть своеобразная диета станет элементом траура. Психике обязательно нужно отгоревать – хотя бы символически.

Сам процесс горевания состоит из знакомых вам этапов. На этапе отрицания вы ещё не в полной мере осознаёте факт расставания, но будьте бдительны – эмоциональная анестезия продлится недолго. Дальше наступает гнев как по отношению к партнёру (за то, что вас бросил), так и к его недостаткам, которые вы внезапно осознали. Вы можете чувствовать себя обманутой (-ым) – чувствуйте. Дайте волю гневу. Физически изничтожьте какой-нибудь подарок партнёра или условный «семейный сервиз». Когда начнутся торг и депрессия (эти два этапа, как правило, идут почти одновременно) – загрузите мозг новой информацией».

Одиночество

Василий говорит, что необходимо учитывать, что одиночество как таковое (особенно на контрасте после отношений) пугает психику не меньше, чем факт потери конкретного человека. Привязанность, пусть и чувственная, – это в первую очередь физиология. А вот переживание одиночества и страх пустоты – материя скорее психическая. К этому необходимо быть готовым. Поэтому вне зависимости от надёжности отношений у вас должна быть в запасе своя картина мира, своя философия, своя деятельность и т.д. То, на что можно опереться. Чертоги разума, наполненные вашими ценностями, вашими тайнами.

Поэтому после расставания вам в обязательном порядке нужно посвятить несколько дней заботе о себе. Телесное оздоровление, медитации, творчество, познание мира и себя. Если вы поймаете волну, то по «совпадению» к вам начнут тянуться желающие занять освободившееся место партнёра. Не торопитесь. Есть риск именно заменить, заместить потерю – и тогда новый партнёр станет театром для отыгрывания сцен из прошлых отношений. Кроме того, так вы никогда не научитесь быть наедине с собой. От отношений тоже нужно уметь отдыхать.

Светлое будущее

Подумайте обо всех классных и крутых вещах, которые у вас теперь будут после расставания. Погрузитесь в буйство мыслей, которые активируют счастливые вибрации. Завтрашний день часто создаётся из мыслей, которые вы думаете сегодня.

Экспертное мнение: невротиками рождаются, а не становятся

Опубликовано 23.07.2021 автором Мария Юдина

Невротические люди слишком много думают, слишком беспокоятся, не могут отпустить ситуацию или озабочены своим здоровьем, работой или мнением своих друзей и близких. У каждого есть причуды, но неврозы мешают работе, отношениям и общему душевному состоянию. «Ты – невротик!» часто звучит, как оскорбление, но на самом деле это дескриптор психического здоровья. Быть невротиком нелегко, но надежда на спокойную жизнь есть! Существуют способы справиться с неврозами, и один из самых важных – обратиться к специалисту. Мы поговорили с психоаналитиком Василием Чибисовым, чтобы разобраться, есть ли свет в конце неврозного тоннеля.

Что такое невроз

В классическом психоанализе невроз – это результат неудачного вытеснения. Часто (даже от психологов) можно услышать ошибочное суждение, будто бы всякое вытеснение запретных желаний или «плохих» мыслей ведёт к неврозу. Это не так. Каждый человек вытесняет или забывает довольно много психического материала. Мы очень часто запрещаем себе испытывать влечение к кому-то, фантазировать о «порочных» действиях или проявлять агрессию. Без вытеснения мы просто не сможем социализироваться. Другой вопрос, что нужно избегать крайностей. Если запрещать себе вообще всё, то психическая цензура в какой-то момент даст сбой… И что? Сразу невроз? Конечно, нет.

Сначала запретные мысли обрастут ассоциативными цепочками, которые проникнут в наши сновидения. Затем уже бодрствующий человек будет совершать ошибочные действия, например, те самые «оговорки по Фрейду». Подробнейший разбор ошибочных действий дан в работе Фрейда «Психопатология обыденной жизни», которая не утратила актуальность и которую Василий настоятельно рекомендует к прочтению всем-всем-всем. Итак, психическая цензура часто даёт сбой, но далеко не всегда это ведёт к неврозу.

Как лечиться

Кому же неудачное вытеснение грозит неврозом? Еще Фрейд понимал, что нельзя всё свести к травматическому опыту. Наш великий дедушка регулярно указывал (в разных работах), что предрасположенность к неврозу есть конституциональная (врождённая) особенность. Однако длительный психоанализ даже тяжёлых невротиков позволяет усилить психику в достаточной степени, чтобы внутренних ресурсов хватило для компенсации и преодоления психофизиологической слабости. Василий — сторонник современной традиционной медицины, поэтому в тяжёлых случаях рекомендует клиентам проходить психоанализ параллельно с лечением у классического врача-психотерапевта (именно врача – то есть, человека с лицензией и хорошей квалификацией). Надо заметить, что многие врачи поступают симметричным образом и помимо классической терапии (в том числе лекарственной) часто рекомендуют параллельно проходить психоанализ. Кооперация, синергия классической медицины и психоанализа – вот эффективное и надёжное средство для лечения неврозов.

«Не могу не упомянуть о личном вкладе в диагностику неврозов и уровня невротизации. Мною был разработан и опробован метод диаграммирования свободной речи клиента. Если определённым образом отслеживать порядок смены тем (о которых говорит клиент), можно построить простой топологический объект – диаграмму, похожую на диаграммы Фейнмана. Оказалось, что у клиентов со схожими проблемами диаграммы обладают схожими топологическими свойствами. В частности, у невротиков удалось обнаружить так называемые несбалансированные эдипальные триады. Таким образом, теория Эдипова комплекса (которую сам Фрейд рассматривал как удобную и рабочую, но весьма абстрактную модель) получила свою проверку непосредственно на психолингвистическом уровне. Более того, диаграммы позволяют обнаружить не только сам невроз, но и склонность к невротизации, а также указать клиенту на психическую уязвимость», – говорит Василий.

Классификация неврозов

Что касается классификации неврозов, то Фрейд разделял их на актуальные и психогенные (функциональные, психоневрозы). Актуальные неврозы вроде неврастении имеют преимущественно физиологическое происхождение, психоанализ для них бесполезен. Функциональные неврозы возникают как ответ психики на внутреннюю проблему, а именно на неразрешённый Эдипов комплекс. В норме у человек Эдипов комплекс разрушается ещё до полового созревания (см. Фрейд «Крах Эдипова комплекса» и «Ребёнка бьют»). У потенциального невротика «обломки» Эдипа хранятся в бессознательном и оживают в критической ситуации. Собственно, поэтому при диаграммировании Василий обращает особое внимание на маркеры неразрушенного Эдипа (на эдипальные триады). Отсюда же вытекает удобная классификация психоневрозов. Их всего три: навязчивость, фобия и истерия. Пока невроз не начал развиваться, то и классифицировать его не имеет смысла. У предрасположенного к невротизации человека с разной вероятностью может возникнуть как невроз навязчивости, так и фобия или истерия. Поэтому маркер именно предрасположенности един для всех типов психоневрозов – это несбалансированная эдипальная триада (рисунок 1).

Когда же невроз уже проявился и начинает разрастаться, то следует обращать внимание на то, как именно новые элементы вовлекаются в структуру невроза. Да, к сожалению, невроз имеет тенденцию к разрастанию, и это существенно осложняет жизнь клиентам: у навязчивого невротика возникают всё более сложные и утомительные ритуалы, у истериков рушится личная жизнь, у фобических невротиков пополняется список фобических объектов (вещи, которые внушают страх). Например, невротичный арахнофоб со временем начинает бояться не только пауков, но и паутины (паутину плетут пауки), а затем и шерстяных вещей (шерсть похожа на паутину) или даже интриг на работе (потому что интриги «плетут», как паук плетет паутину). Именно механизм разрастания является наиболее удобным критерием для классификации неврозов.

Здесь Василий приводит пример диаграммы разрастающихся неврозов без подробного обоснования. Рисунок 2 – невроз навязчивости с хорошо различимыми обсессивной (красные волнистые линии) и компульсивной (бирюзовая волнистая линия) компонентами. Рисунок 3 – истерический невроз, новые элементы добавляются к «аффектной арфе» (бирюзовые волнистые линии). Рисунок 4 – самый простой вариант фобии, новые элементы возникают попарно, формирую «фобический список» (бирюзовые волнистые линии).

Примеры

«Допустим, при диаграммировании мы обнаружили несбалансированную эдипальную триад, образованную тремя темами: домашнее животное, рисование, походы в кафе. Ни одна из этих тем по отдельности не является для клиента проблемной или особо значимой. Любимая кошка ведёт себя хорошо и любит хозяина. Клиент рисует и получает от творческого отдыха максимум удовольствия. Кафе на первом этаже дома радует приятной атмосферой и вкусными блюдами. Да и сами эти темы всплывают в речи клиента «по касательной», играя роль описательных деталей. Но именно тот факт, что переходы между темами складывают в узор (рисунок 1), заставляет насторожиться. В случае стресса или психического истощения каждая из трёх нейтральных тем является потенциальной уязвимостью. Например, у клиента не получится с первого раза нарисовать красивую картину или в кафе он прольёт напиток – и это событие станет точкой невротизации. Благодаря диаграммам мы можем заранее проработать и сам узор, и эдипальные мотивы в целом, чтобы предотвратить возникновение невроза», – говорит Василий.

Итог

В заключении стоит заметить, что невротик доставляет неприятности, в первую очередь, самому себе. Бежать от них сломя голову, как от психопатов, не нужно. Более того, основанные на доверии отношения сами по себе обладают терапевтическим эффектом. Лёгкие неврозы исчезают без следа, стоит только субъекту найти пару. Особенно полезным здесь будет не половая жизнь сама по себе (истерические невротики не отказывают себе в беспорядочных половых связях, что только усугубляет невроз), а именно совместный быт. Строя семью, невротик психически взрослеет и получает уникальную возможность повторно пережить Эдипову фазу и попытаться успешно преодолеть Эдипов комплекс. Для навязчивых невротиков особенно благоприятным является второй брак (вторые длительные отношения).

ГлагоL

Архив метки: психоаналитик